— Тебя только за смертью отправлять, неужели не хватило ума посмотреть на брелке номер комнаты? — усомнилась Верка в моих умственных способностях, что было лишь на руку. Пожал плечами, прикинувшись валенком.
Народа в столовой практически не было, из однокурсников лишь мы вдвоем. Лопухина никогда не обедала со мной за одним столом, считая это ниже собственного достоинства, отчего покривилась, присаживаясь рядом.
— Вот скажи, Оболенский, зачем не сменишь училище, ведь здесь тебе ничего не светит? — сейчас она имела в виду, что это учебное заведение предназначено лишь для одаренных. — С отцом не смог договориться?
Дурой Верка не была, попала в точку, зная, что отец, будучи когда-то майором контрразведки госбезопасности, спит и видит меня, стремящегося пойти по его стопам. Род Оболенских в каждом поколении славился своими завоеваниями и подвигами. Лишь отцу не удалось оставить за собой неувядаемую славу из-за прекращения военных действий на планете.
— Раньше не было одаренных людей, а контрразведка существовала всегда. Тогда, чем я хуже других? — попробовал отстоять свою позицию, не став признаваться, что в гробу и белых тапочках видел себя разведчиком.
— Дело твое, просто кажешься ущербным. Тебе бы книги писать или коллекции собирать на гражданке, — она приступила к салату, перестав наконец-то стебаться, капая ядом в мою сторону. В чем-то она права, именно чем-то таким и планировал заняться в ближайшем будущем. Хотел попробовать себя в бизнесе, чтобы было на что создавать свою бесценную коллекцию.
В этот момент в столовую вошел тот самый источник влажных грез моей одногруппницы. Верка мигом покраснела и опустила глазки, рассматривая содержимое салата. Граф Орлов со своими друзьями прошел мимо, даже не посмотрев в сторону княгини. Выглядел он довольно смазливо, да и статью не подкачал. Вот только интеллект на его благородном лице даже ночевать и не думал. Чем-то был похож на меня, когда я без своего антуража. Хотя нет, до меня ему далеко, ведь мужчину делает не смазливая внешность, а наличие гибкого ума и тонкого чувства юмора. Лишь усмехнулся, провожая внимательным взглядом.
— Знаешь, какие девушки ему нравятся? — почему-то захотелось дать совет влюбленной дурочке, не видящей очевидного.
— Какие? — Лопухина даже не осознала, что ее тайна давно раскрыта.
— Глупые, смазливые, откровенно вешающиеся на шею, — это был совсем не типаж высокомерной княжны, не скрывающей ум и свой тяжелый характер. — Такие ему необходимы для антуража альфа-самца, чтобы рядом с ними чувствовать себя вожаком прайда.
Лопухина тяжело вздохнула, понимая, что опуститься до профурсетки она не в состоянии. Да и делить с кем-то парня точно не готова. Потом нахмурилась, осознав, что ее раскусили, и уже хотела снова плеснуть ядом в мою сторону, но тут вошли парни с нашего потока первокурсников. Они остановились, словно увидели второе пришествие Христа, потеряв на время дар речи. Ну, не совсем Бога в моем лице, а что-то из разряда сверхъестественного, не поддающегося логичному объяснению. Сама Лопухина сидела за одним столом с изгоем, которого никто здесь не считал за человека…
Глава 2
Посвящение
Когда вошли три однокурсника, увидев меня рядом с Лопухиной, пожалел, что так рано приехал. К нам приблизились князь Максимилиан Трубецкой со своими дружками, графом Татищевым и графом Ефимовским, и на какое-то время застыли соляными столбами.
— Вера, вы случайно, не больны, может стоит показаться местному целителю? — участливо поинтересовался князь Трубецкой елейным голосом. Отчего девушка покраснела еще больше, отодвинувшись от меня.
— Нет, Максимилиан, я абсолютно здорова, но мне скучно обедать одной, — отдавая пас обратно, вздернула княгиня свой носик.
— Так это новый скоморох в твоей свите, сразу не опознал, — Трубецкой демонстративно уселся напротив девушки. — Можешь отпустить слугу, мы скрасим твое одиночество.
Стоило бы заткнуться, но промолчать просто не смог.
— Я немного ошибся в характеристике вожака прайда, он не настолько глуп, как вожак шакалов. Так что выбор не такой и плохой, — забрав свой поднос, пересел в дальний угол за свободный столик. Трубецкой не сразу врубился, о чем я, но переспросив девушку, пошел красными пятнами. С проблемой сообразительности парня я угадал. Вот только сидеть и сносить обиду Максимилиан и не думал, решив проучить зарвавшегося ботана. Еда полетела на пол, а меня немного приподняли за грудки над столом.