— Понимаю, несколько видов самообороны, где научили знатно махать руками и ногами, полезная вещь. Уложить противника через себя, удерживая болевыми или удушающими захватами, тоже могло в будущем пригодится. Вот только зачем сделали из меня еще и охотника, умеющего выслеживать дичь в лесу, на болоте или в чистом поле? Зачем обучать маскироваться под окружающую местность и лежать неподвижно часами? — вообще не укладывалось в картину подготовки бойца. При этом оставляли лишь нож, дабы смог подпустить к себе животное очень близко, рассчитывая на один лишь удар без возможности промаха. Меня на это время лишали еды, и моим трофеем должна была стать убитая дичь.
Когда от меня ломанулся волк-мутант, во мне проснулся инстинкт охотника. Должен был его догнать и добить, дабы получить трофей. Есть его не собирался, вдруг мясо отравлено химикатами, но догнать был обязан. Я считал себя хладнокровным убийцей, с легкостью расправлявшимся с любым зверем, и в этот раз рука у меня тоже не дрогнула. Но вот по поводу убийства людей, был не уверен. Память была подтерта основательно и неспроста. Так что этот вопрос оставался открытым. Необходимо все же узнать, для чего меня готовил отец, и постараться избежать его планов. Плясать под чужую дудку не готов от слова совсем. Поэтому погрузился в просторы интернета, чтобы найти рычаг управления Смирновым…
Сергей Ефимовский решил наведаться после обеда в целительский корпус к сестре. Сегодня ее тоже допрашивали. Не то, чтобы он переживал за ее психическое состояние. Клавдия кому угодно сама мозг вынесет, потом пересоберет, скажет, что так и было, но проведать все же не мешало.
— Привет, сестра, и какого черта ты три дня назад учудила? За каким лешим поперлась одна в тайгу, жить надоело? — Серега всегда в таком тоне общался с ней, по-другому она его просто морально давила.
— И тебе добрый день, братишка. Когда это тебя волновало мое самочувствие, не строй из себя заботливого родственника, — Клавдия никогда не оправдывалась, даже если ей сильно доставалось.
— Так это я с отрядом рванул на твои поиски. И знаешь, рисковал своей жизнью, дрался с серьезным монстром, — не мог не похвалиться Ефимовский, так как был горд этим безрассудным поступком.
— Никогда не сомневалась в твоем слабоумии, а вот отвага это что-то новое, — съязвила сестра, не оценив его подвига.
— Если бы мы не пошли, то Оболенский тебя не нашел, сама бы, наверное, ни за что не выбралась. Можно и спасибо за это сказать, — Сереге стало обидно, он искренне переживал за сестру.
— Ну, спасибо, наверное. От тебя точно не ожидала ничего подобного, поэтому до сих пор не могу поверить, — Клавдия потрепала младшего брата по вихрам, выражая теплые чувства. — А этот, ваш Оболенский, что-нибудь говорил обо мне?
— А что, должен был? Ты имеешь в виду расспрашивал о тебе, как о девушке? Неужели моя сестра в парня влюбилась? — Ефимовский не верил своим глазам, стерва Клавдия отвернулась и покраснела.
— Что ты там себе придумал⁈ Если будет спарринг, то вдарь ему посильнее, чтобы в лазарет снова зашел, — девушке было стыдно просить о таком брата, но Оболенский учился на первом курсе, и другой возможности его увидеть просто не было.
— Ага, вот только он скорее уделает меня. В прошлый раз повезло, Псих нарочно подставился, — Серега понял, что сестра чувствует себя вполне нормально, если не считать легкой влюбленности. Это несерьезное заболевание, как насморк, само скоро пройдет. Говорить о причине, по которой пропала, точно не будет. А вот к Оболенскому у Сергея появились вопросы. Каким образом, выглядя, как чухонский задрот в очках, он находит короткий путь к сердцам девушек? Однокурсницы, конечно, могли купиться на статус князя Оболенского. Но вот сеструха, рассматривающая мужчин исключительно как насекомых, никогда не смотревшая на статусы, что-то же нашла в этом парне? Вот именно об этом секрете и хотелось поговорить Ефимовскому с однокурсником.
Когда брат ушел, Клавдия приложила ладошки к горящим щекам. Ей не удалось скрыть смущение, когда брат уличил ее в симпатии к этому странному парню. Оболенский и в первый раз вызвал у нее интерес, ведь явно пришел в лазарет по ложному поводу, но не воспользовался возможностью, обидевшись на нее. Да, она не любила прогульщиков, но он таким не был. И причина была, скорее всего, веской. Жаль, что она ему нагрубила.