–Ну и что ты на это думаешь? – выждав пока Белиал произведёт свой зрительный анализ, спросил того Баал.
–Так, а что он там показывает? – в свою очередь спросил Белиал.
–Наш объект. – Краток в ответ Баал.
– Ну, теперь я спрошу. А что ты, обо всём этом думаешь? – уставившись на Баала, спросил его Белиал.
–Я бы сказал, что бойся даров приносящих и в особенности, если здесь замешан Сатана. – Ответил Баала.
–Но почему он? – спросил Белиал.
–Почему? – вслух задумчиво спросил себя, поднявшийся со своего места Баал. – Потому что, только он знает, что вместе с яблоком Евы, было передано человечеству. И без знания этого, у нас ничего не выйдет. – Пронеслась в его голове мысль.
*************
– Ну, что душа моя, Психо, чем займёшься на досуге? – остановившись в дверях, провожая этого гения, выразил свою надежду Сатана. На что тот, только пожал плечами.
–Да не робей ты, говори. Ведь только не тебе, да и как это будет выглядеть, я даже не знаю, нужен свой психологический стимул, чтобы раскрыться. – Слишком уж любезен Сатана.
–Я всё, что от меня требовалось, сделал. Так что всё, меня больше не беспокоить. – Окрасившись в яркие цвета, отвечает Психо.
–Ха-ха, а говоришь я не найду к тебе ключик. – Потешается Сатана, затем вдруг становится серьёзным и заявляет:
– Не забудь, бог предтеча жизни, а я предтеча поступка. А ты всего лишь передаточный механизм. – Сатана внимательно смотрит на Психо, и добавляет: «Запомни, мой и ничей больше механизм». – После чего, вновь расплывается в улыбке и, похлопав Психо по плечу, приободряет того на дорожку: «Ладно, чего уж там». – На что следует ответ: «Да пошёл ты». – И Психо оставляет Сатану одного в своём каземате. Сатана, правда, не успокаивается и кричит ему вдогонку:
–Не забывай. – В ответ же только и доноситься эхо: «Забуду, буду…».
– У каждого есть ключик и даже у самой отмычки, есть своя характерная отмычка. – Закатывается от смеха Сатана.
–Так может и про мою отмычку, расскажешь мне. – Сбил на время смешливость с Сатаны, неожиданно появившийся Астарота.
– А почему бы и нет. Хотя ты, наверное, сам в курсе всех своих грехов. – Вновь засмеялся Сатана.
–Так это плюс или минус? – Последовал вопрос Астароты.
–Ты же знаешь, что всегда плюс. – Сказал Сатана.
–Ну, так что, ты на это скажешь? – спросил Астарота.
– Ты это, о чём? – ухмыльнулся Сатана, посмотрел на Астароту и произнёс. – Хотя впрочем, я всегда за, а для тебя, готов даже вдвойне постараться. – Хлопнул в ладоши Сатана, после чего сзади до Астароты донёсся скрип открывшихся дверей, которые, судя по тяжёлым ступающим шагам, вывели сюда на свет довольно внушительную весомость, на которую Астарота напоследок, перед своим путешествием в новую, оторванную от его проклятого духа жизнь, попытался взглянуть, но блеск острия топора, ослепил его, заставив одёрнуть шею, на которую в тот же момент обрушился удар судьбоносного топора.
– Ничего, мы с тобой ещё встретимся. – Подняв за волосы голову Астароты, умудрённый смертью, удосужил своим вниманием этот мёртвый артефакт Сатана.
Глава 25
Рабочая, финишная сверка
В понедельник утром, Илья решительным шагом, не дожидаясь вызова, направлялся по направлению отдела кадров, к которым на этот раз у него накопилась масса вопросов. А ведь как часто бывает, вот ты решился создать мир и в первый же воскресный день, достал всех со своим: «Да будет свет!», – и на этой разминке, можно было бы успокоиться, но нет, раз сказал «А», то теперь уже без «Б» не обойтись, но при этом сомнения уже появились, а уж к ним в придачу, как снежный ком, в понедельник народились свои вопросы.
–Упасть не встать, вот наворотил! Он чё, сбрендил? (Чешут лбы ангельская братия) А может на этом хватит? (Спросила, всяко раньше всех рождённая лень.) А всё ли я правильно сделал? (Творец без сомнений, не творец) А тебе это надо? (Уже суёт свой нос Люцифер) А не пойти ли тебе к чёрту?! (Первые, для кое-кого, предвестники будущей бури) Может лучше, в дом престарелых? (Намёклив Люцифер) – Всё. Рты прикрыли. Я в своём решении твёрд, как скала. – Взял и создал твердь Илья. (Безутешен Люцифер).
Так и с утра в понедельник, Илья мучимый своей внутренней вопрошаемостью о своём безпамятливом поведении в тот памятливый своей без памятливостью вечер в ресторане, можно сказать, разрывался на части от этих настоятельных требований его я, которое даже не представляла после всего того, что случилось в ресторане, о чём память умалчивает, как понимать и за кого считать себя. Кто же теперь он после этого? Парень, что надо или же мерзкий слюнтяй? На что, впрочем, могли ответить те, с кем он столовался в ресторане, что для Ильи, как раз то, не очень было желательно спрашивать. Правда, ему не пришлось долго гадать, а поджидавшая, как оказывается у входа в банк, Лика, завидев которую, Илья предчувственно сразу же отнёсся к себе предвзято (увидев в себе того ещё, чувственного слюнтяя). Но приблизившись к ней, Илья не увидел на её лице пренебрежительного взгляда, что уже приободрило его. Правда, её рассказ, с ужасными подробностями, вновь спровоцировал появление в нём этого любителя послюнтяйничать.