— Почему?
— Она не пойдет пешком: путь далек и опасен… Она вызовет сфинкса Селкет, и Селкет повезет ее на своей спине.
— Но ведь Селкет — враг Амона-Ра! Твоя супруга не убоится этого чудовища в образе скорпионольва?
— С помощью магии можно сделать ручным даже врага.
— Аменемоп! — вскричал вдруг Сергей, указывая левой рукой в сторону приближающегося берега. — Теперь я вижу на песке барку. Несомненно, твоя жена не погибла, и мы на правильном пути.
— Слава богам! А я думал, она сгорела в кипящем золоте.
…Сергей первым спрыгнул на берег и вытащил барку на песок.
— Напрасный труд, — хмуро заметил Аменемоп. — Мы уже не воспользуемся этой ладьей.
— Почему? Ты не собираешься возвращаться?
— Пути против течения нет. Можно вернуться другой дорогой. Если позволят бессмертные.
— Я давно понял, жрец, что от тебя мало что зависит… Я пойду с тобой до конца, раз обещал, но теперь буду рассчитывать только на свои силы, — Сергей легко взбежал на песчаный холм и огляделся по сторонам. — Я вижу следы. Твоя жена недавно прошла здесь.
— Я скажу больше: именно здесь она вызвала из-под земли Селкет и оседлала ее.
— Значит, мы не догоним Ранунисет?
— Если не попросим помощи у Сепы.
— Это еще кто такая?
— Увидишь, — Аменемоп лег ничком на песок, приложил ухо к земле, прислушался. Потом закрыл глаза и зашептал заклинание. — О Сепа, я — жрец Амона, Высокого Перьями, — заклинаю тебя повиноваться мне и доставить нас, двух смертных, к Великому Чертогу Двух Истин!
Сергей вздрогнул от неожиданности, увидев, что соседний холм зашевелился и раздался в стороны. Песок потек к подножию холма, и вот уже обнажились гигантские челюсти и покрытая шипами приплюснутая голова ядовитой многоножки. Ростом она была почти с двухэтажный дом, а длиною — как поезд метро. Настроена она была весьма агрессивно и хотела сразу наброситься на людей, но Аменемоп вовремя повторил заклинание громким голосом.
Топорща антенны усов и разочарованно двигая двумя парами смертоносных челюстей, Сепа покорно приблизилась к людям и повернулась блестящим коричневым боком, выставив, словно пассажирский трап, свою шипастую коленчатую лапу.
— Живо влезай, Рахотеп! Теперь она не тронет тебя, не страшись, — смеясь, сказал Аменемоп, и, видя замешательство Сергея, добавил. — Впрочем, ты можешь пойти пешком. Впереди четырнадцать холмов, и за каждым обитает какое-нибудь чудовище…
…Через минуту оба уже мчались навстречу судьбе со скоростью курьерского поезда, стоя на членистой спине многоножки, покрытой хитиновой броней. Сепа бежала по следу Селкет — по глубокой борозде, пропаханной толстым брюхом скорпионольва. Аменемоп пристально вглядывался вдаль и вдруг воскликнул:
— Я вижу ее!
— Ее сфинкс ползет как черепаха, — словно эхо отозвался Сергей. — Скоро ты обнимешь супругу, жрец, и вы соединитесь в Дуате.
И только он это сказал, гигантская сороконожка остановилась так резко, что люди не удержались у нее на спине. Сергей чуть не напоролся животом на острый шип. Аменемоп кубарем скатился вниз, но сумел уцепиться рукой за шпору на ноге чудовища и повис, болтая ногами, в метре от земли.
— Помоги мне, — услышал Сергей слабый крик жреца и поспешил подать ему руку.
— Что это было? — спросил он Аменемопа, как только тот вскарабкался на спину сфинкса.
— Кто-то остановил Сепу. И мне кажется, я знаю, кто именно. Оглядись вокруг.
Сергей посмотрел по сторонам и обомлел. И справа, и слева буквально из ничего возникли возделанные поля, глинобитные хижины, в роще финиковых пальм протекал ручей.
— Это мираж? — спросил Сергей-Рахотеп.
— Арита — оазис в пустыне смерти, — объяснил жрец. — Она реальна, но это ловушка. И у этой ловушки должен быть свой хозяин-ловец… А вот, кстати, и он.
Из неприметной норы у ручья выполз и свернулся кольцами огромный сине-зеленый змей. Узорчатое тело его казалось немногим короче тела Сепы, и не таким толстым. К тому же оно было увенчано несоразмерно-маленькой — не больше бычьей головы — треугольной шипастой мордой.
Аменемоп простер к нему руки и закричал во весь голос:
— О змей, Хозяин Источника, ты — Внушающий Ужас и Повелитель Страха, Многоликий, Кусающий Свой Хвост, не задерживай нас на пути к Великому Чертогу, помоги побороть искушение остаться навеки у тебя в гостях! Уступи дорогу нашему сфинксу.
В ответ змей надменно и злорадно захохотал. Сергею показалось, что он слышит раскаты грома в смехе змея, и он закричал в ответ:
— Над чем ты смеешься, исчадие ада?
Змей с любопытством посмотрел на него.
— Дерзкий человек! Я смеюсь над тем, что вы — двое глупцов — обречены, ибо ваше заклинание уже не имеет магической силы. Сначала я оторву голову тебе, воин, а потом перекушу пополам жалкого жреца.
— Почему заклинание не имеет силы? — в ужасе возопил Аменемоп. — Разве я не перечислил твои имена все до единого?
— Ты не знаешь главного. С некоторых пор меня зовут Пожирателем Мужей.
Следующая секунда могла стать роковой для Сергея. Резкий выпад треугольной головы, горящие глаза, отверстая пасть, кривые клыки, — все говорило о мгновенной и неминуемой смерти. Но Сергей-Рахотеп был настоящим бойцом: в моменты смертельной опасности ему не требовалось время на анализ ситуации. Решение приходило само собой, и действия Рахотепа всегда были своевременны и безукоризненны.
Вот и сейчас Рахотеп встретил врага замахом тяжелой булавы. Точный и мощный удар пришелся по правой глазнице змея. Клацнули челюсти, но Сергей за мгновение до этого был подброшен вверх треугольной мордой змея, упал на песок и тут же поднялся, готовя новый удар. Но змей был повержен, его голова неподвижно лежала на песке, краски тела поблекли, а хвост изредка вздрагивал.
И вдруг змей исчез, растворился в воздухе, будто его и не было. Вместе с ним исчезла и арита — ручей, пальмы, хижины и поля. Невредимый Аменемоп стоял на спине Сепы и жестами торопил Сергея. Тот не заставил себя долго ждать, ибо видел, что Сепа пришла в себя и готова продолжить путь.
…И вот четырнадцать холмов позади. Еще издали Сергей увидел Великий Чертог Двух Истин — великолепный и величественный, подобный пирамиде, дворец — обитель богов. У ворот его застыла как изваяние прекрасноликая Аментет-Хатор — радушная хозяйка Дуата. Сергей-Рахотеп был рослым мужчиной, но Аментет была раза в три его выше. Рядом с богиней-матерью люди почувствовали себя детьми. Они спрыгнули на песок и пали ниц перед Госпожой Прекрасного Запада. Сепа отпрянула в сторону и вскоре скрылась за ближайшим холмом.
— Добро пожаловать в Дом Осириса, да живет он, здравствует и преисполняется силы! Вы с честью прошли все испытания и теперь вправе просить награды.
— О, Великая Хатор, Хозяйка Запада, Обладательница Семи Имен, — вскричал Аменемоп, поднимаясь с колен. Вслед за ним поднялся и Сергей. Люди смотрели на богиню снизу вверх, словно провинившиеся дети на строгую мать. — Прекрасноликая! Моя жена Ранунисет пожелала умереть молодой, а я мечтал вернуть ее из Дуата… и вот теперь вижу, что опоздал.
— Да, она уже на суде Осириса.
— Позволь, о Аментет, соединиться с женой хотя бы в Дуате.
— Ты настолько сильно любишь ее?
— Я готов ради нее расстаться с жизнью! У меня нет иных желаний.
— А ты, доблестный воин? О чем ТЫ хочешь просить меня?
— О, Прекрасноликая, Равной Которой Нет, покажи мне дорогу назад, в мир живых, где осталась моя жена, и остаток моих дней я буду прославлять тебя!
— Ты тоже любишь свою жену?
— Люблю. И поскольку она сейчас среди живых, прошу отпустить меня к ней.
— Зачем же тебе возвращаться? Только скажи, и твоя жена тотчас окажется здесь. Вы вместе будете блаженствовать в Полях Камыша.
— Нет! В таком случае считай, что я ни о чем не просил.
— Ты дерзок, Рахотеп. Но твоя любовь заслуживает уважения. Я помогу тебе.
Хатор улыбнулась лукаво, но благосклонно, так, что Сергей на миг увидел в богине свою Милу. Он встрепенулся, шагнул вперед, но в следующую секунду Хатор взглянула на него удивленно и строго, чуть приподняв брови, и мимолетного сходства как не бывало.