Если хотя бы он мог воспользоваться показаниями Наташи, данными во время предварительного слушания, все могло бы пойти совсем иначе! Но Шмидт вдобавок ко всему проявил дьявольскую ловкость. Окончательно подрывая доверие к показаниям бедной проститутки, он методично перерыл ее прошлое и обнаружил два ареста, один из которых, наиболее тяжкий, касался подделки подписи. Он также установил, что она регулярно употребляла кокаин и одно время принадлежала к обществу анонимных алкоголиков. Судье Бернсу не оставалось другого выхода, как заявить: свидетельство проститутки, столь существенное для процесса, должно быть отклонено.
— Итак, если я правильно понял, доктор, мнемониум заставляет пациента все забыть?
— Все — слишком сильно сказано! Препарат позволяет смягчить навязчивые воспоминания о болезненном случае. И тогда пострадавший может продолжать обычную жизнь.
— Возвращаясь к приведенному вами примеру, вспомнит ли женщина о том, что была ограблена?
— Конечно, мы не можем отвечать за все случаи: могут быть исключения.
— А вообще, доктор?
— А вообще женщина наверняка никогда не вспомнит об этом происшествии.
— На какой период перед кражей сумочки распространится ее забытье?
— Я не уверен, что понял ваш вопрос, доктор.
— Ну, скажем, забудет ли она то, что происходило с ней за час до ограбления, например когда она ужинала с семьей?
— Трудно сказать! Мы проводили эксперименты в лаборатории, и результаты в каждом конкретном случае различались.
— Понимаю, доктор, но я хочу, чтобы вы просто ответили на поставленный мною вопрос. Бывали ли случаи, когда, приняв мнемониум, пациент забывал все, что с ним происходило за час до травматического случая?
— Да.
— А за два часа?
Доктор Гоулд на мгновение задумался:
— Ну да…
— А за шесть часов, предшествующих несчастному случаю?
— Да, я думаю, такое случалось.
— Вам кажется или вы уверены? Не торопитесь, подумайте, это очень важно!
— Да, такое случалось.
— А за двенадцать часов до принятия мнемониума?
— Да.
— Если я правильно понял, то, возвращаясь к случаю ограбления женщины, вполне возможно, что если это случилось, скажем, в восемь часов вечера, то она не вспомнит ничего из того, что происходило в течение дня, тем более если она проснулась в восемь часов утра?
— Протестую, ваша честь! — прервал Кубрик. — Я позволил своему коллеге нести чепуху в течение нескольких минут, но теперь он действительно заходит слишком далеко: он просит свидетеля думать!
— Протест отклонен, — ответил судья. — Вы приняли экспертизу доктора Гоулда, и теперь он как свидетель имеет право выражать свое мнение.
Доктор Гоулд ответил:
— На самом деле ее воспоминания могут быть крайне размытыми, если не полностью отсутствовать. Я хотел бы добавить, что сфера памяти очень плохо изучена современной медициной. У памяти свои капризы, и ее законы остаются загадкой. Что касается мнемониума, то этот препарат в настоящий момент находится в стадии эксперимента. За пять лет мы провели тесты на сотнях людей, но нам известны далеко не все его возможности и особенности воздействия на центр памяти. И потом, в каждом случае реакция может быть различной.
— Согласен, доктор, но я вас уже просил ограничиться ответами на мои вопросы, — сказал Шмидт с улыбкой. — Скажите мне теперь, как бы вы описали умственное состояние подопечного в течение двадцати четырех часов, которые следуют за принятием мнемониума?
— Что именно вы хотите знать, доктор?
— Можно ли утверждать, что человек находится в своем нормальном состоянии?
— Нормальном — нет! Мнемониум очень сильное лекарство.
— Которое ухудшает память?
— Да.
— Психологи установили, что разум базируется на памяти.
— Протестую, ваша честь!
— Протест принят.
— Я сформулирую вопрос иначе. Может ли человек, находящийся под воздействием мнемониума, быть в состоянии аффекта?
— Да.
Адвокат защиты извинился перед свидетелем и прошел к своему столу, где стажер Джим Беркли протянул ему копию отчета судмедэкспертизы. Открыв нужную страницу, Шмидт сказал:
— Доктор, на странице три отчета судебно-медицинского эксперта, который обследовал Катрин Шилд, написано, что лабораторные тесты установили, что к моменту осмотра в крови жертвы была одна целая две десятых процента содержания алкоголя.