— А потом?
— Я очень нервничал, не знал, что же делать. И в тот момент я вспомнил о видеокамере: там, внутри, была чистая кассета. Тогда я решил…
— Да?
— Я решил заснять все, что видел.
В зале прокатился резкий ропот; Шмидт немедленно поспешил подойти к своим совершенно растерявшимся клиентам. Дело неожиданно приобрело серьезный оборот: этот хилый санитар, появление которого в зале суда их поначалу не слишком обеспокоило, в действительности держал за пазухой бомбу.
Прокурор взял кассету, переданную ему Питером, повернулся к судье и пояснил:
— Я хотел бы сейчас посмотреть запись, которую сделал свидетель вечером пятнадцатого июля в резиденции доктора Джексона.
— Протест, ваша честь! Этого нельзя допустить! Я прошу удалить из зала посторонних, — решительно заявил доктор Шмидт.
Судья, поколебавшись, сказал:
— Видеозапись является частью показаний свидетеля, которого вы допустили к даче показаний. Доктор Кубрик, можете продолжать.
Прокурор отдал технику суда кассету, свет в зале погас, и показ начался.
На экране появились захватывающие кадры. Сначала все увидели банкира, Гордона Степлтона, который удерживал Катрин на рояле с помощью Губерта Росса. Последний выглядел, мягко говоря, необычно: яркая косметика, шелковое красное платье в сочетании с короткими черными волосами придавали уважаемому политику, правой руке мэра города, вид настоящего маньяка.
В нескольких шагах от него, на ковре, валялся светлый парик, тот самый, который сбила с него девушка, отчаянно пытавшаяся высвободиться из рук похотливых мерзавцев.
Все еще удерживая явно накачанную наркотиками Катрин, которая протестовала все слабее и слабее, мужчины оглянулись на дверь, где, похоже, появился новый посетитель. В правом углу экрана все увидели Джозефа Харви в большой черной шляпе. В одной руке он держал клетку с двумя крысами, а в другой, в отличие от того, о чем говорили Катрин и проститутка, у него был не высокий бокал шампанского, а длинная стеклянная трубка.
— Эта маленькая сучка укусила меня, ее надо наказать! — крикнул банкир, держась за свою левую руку. — Давай, Джозеф, поторопись! Покажи нам свой новый безумный трюк!
Летний вечер был теплым, и звук доносился из раскрытого окна.
— Я принес ее для тебя, — возразил Харви.
— Начнем с этой, если ты не против, — сказал банкир.
— Иду-иду, — поспешно согласился Харви, подходя ближе. — Вы уже полакомились?
— Да-а-а, — произнес высокий чиновник, — Гордон управился с этим быстро, как кролик!
Вовсе не смущенный этой издевкой, Гордон Степлтон разразился смехом и с любопытством посмотрел на длинную стеклянную трубку, принесенную Харви.
Последний же в свою очередь с самым серьезным видом поинтересовался:
— У вас есть вазелин?
— Мы похожи на тех, кому нужен вазелин? — спросил Губерт Росс, намеренно подражая женскому голосу.
— Тогда плюйте ей в зад, пока я все готовлю, — потребовал Харви, ставя клетку на пол, рядом с рояльной банкеткой.
Странная пара склонилась над Катрин, Росс приготовился держать ее во время предстоящего действа. Молодая женщина протестовала.
— Я умоляю вас, умоляю! — кричала она. — Остановитесь!
Зачем так унижать ее, после того как по очереди изнасиловали? Но было видно, что силы ее на исходе, она совершенно подавлена, мозг ее затуманен наркотиками и она могла лишь слабо сопротивляться. Она лишь выкрикнула:
— Нет! Нет!
Сочтя, что девушка уже достаточно «подготовлена», Харви взял стеклянную трубку, должно быть, около тридцати сантиметров в длину и семь-восемь сантиметров в диаметре и засунул ее узким концом между ягодиц Катрин.
В крике девушки смешались боль и цепенящий испуг. Она решила, что один из этой троицы снова вошел в нее сзади, но, обернувшись, увидела конец стеклянной трубки. Она поняла только одно: это крайне опасно, трубка может сломаться и тогда ранение будет тяжелым. Это может оказаться для нее смертельным. Впрочем, вероятно, они все равно убьют ее, как только покончат с этим.
— Что вы хотите со мной сделать? Прекратите! Прекратите! Я умоляю вас! Я не хочу! — кричала она, но ее крики, казалось, наоборот возбуждали палачей, словно псы, заведенные страхом своей жертвы, они получали в этом стимул нападать еще яростнее.
— Держите ее как следует! — приказал Харви.
Он открыл дверцу клетки, немного подумал и выбрал меньшую из двух крыс, которую поцеловал в мордочку.
— Удачи, моя дорогая, — сказал он зверьку.
Катрин обернулась и увидела крысу.
Она в ужасе крикнула:
— Что вы собираетесь делать? Вы сумасшедшие! Это же крыса! Перестаньте! Перестаньте! Я умоляю вас! Я не хочу! Нет! Нет! Нет!