— Это ведь разновидность крыс?
— Да, а еще точнее — именно та разновидность. Заключение судебно-медицинского эксперта, у которого я консультировался, точное. Катрин была укушена монгольским тушканчиком. Ты видишь этот волосок?
Джулия снова посмотрела на снимок, отвращение боролось в ней с возмущением.
— Так вот, — продолжил Томас, — это не волос, это ус крысы. Об этом говорится в заключении.
Он достал его из конверта и дал Джулии.
— Блоха? — удивленно сказала она, быстро его просмотрев.
— Да, специфический для тушканчиков паразит. Это позволило определить разновидность крысы.
Джулия положила отчет на столик рядом с пустым бокалом. Заметив, что ее пеньюар не завязан, она благоразумно его запахнула. Казалось, будто ее заставили спуститься на землю.
— Что же делать? — спросила она.
— Сейчас же звонить Полу. Катрин говорила, что Джозеф Харви держал в руке клетку. Эту самую клетку с крысами я видел у него в доме. А снимок подтверждает, что Катрин была укушена подобным зверьком. И потом, у меня есть экспертное заключение доктора Конзидини.
— Но это лишь косвенные улики.
— Посмотрим, что скажет Пол.
Он снял трубку телефона в комнате Джулии и набрал рабочий номер Пола. Не дождавшись ответа, он позвонил по его личному телефону, но никакого результата. Он положил трубку и разочарованно вздохнул.
Редко Джулия видела Томаса таким расстроенным и отчаявшимся.
Она подошла к нему. Может, ей обнять его и приободрить? Но тут Томас достал из кармана кассету с компрометирующими материалами, которую ему отдал Тамплтон при встрече у кабинета прокурора, и протянул ее Джулии:
— Тамплтон разрушил мое алиби! На этой кассете показания твоей матери. Она торжественно заявила, что вечером пятнадцатого июля разговаривала с тобой по телефону.
— Мне очень жаль, — протянула Джулия.
— Да нет же, это не твоя вина.
— Я совсем забыла об этом звонке. Этот Тамплтон в самом деле остервенел!
— Таким образом, теперь, если процесс по делу Катрин будет проигран, он тут же снова возьмется за расследование.
Повисла неловкая тишина, Джулия взглянула Томасу прямо в глаза с необычайной настойчивостью. В ее взгляде был вопрос, который он сразу прочел, вопрос, несомненно, важный не только для исхода процесса, но и для их отношений.
— Ты считаешь, что это я изнасиловал Катрин? — осмелился он выговорить.
Она секунду помолчала.
— Нет.
Однако Джулия все еще сверлила его вопросительным взглядом, но теперь она ждала ответа на другой вопрос. В комнате по-прежнему звучала услаждающе-мягкая чувственная музыка Марвина Гея.
Почти осязаемая тревога пронизывала воцарившееся молчание.
— Потанцуем, — сказала Джулия.
Не дожидаясь ответа Томаса, она повернула его к себе и обняла. Она прижималась к нему все теснее, по его телу пробежала горячая волна, которой он не стал противиться и сжал ее в страстном объятии.
Сбросив одежду, они направились к кровати. И вскоре уже слились с такой легкостью и непринужденностью, которая удивила и восхитила обоих. Они словно были созданы друг для друга во всех смыслах…
— Мне уже казалось, что этого никогда не случится, — призналась Джулия, выйдя в изнеможении из сладостного забытья.
— У меня такое впечатление, что до тебя я в жизни ни с кем не занимался любовью.
Говорил ли Томас искренне или хотел польстить ей? Однако Джулия тоже испытывала странное и волнующее чувство, словно в первый раз в своей жизни любила мужчину.
Несколько минут они просто смотрели друг на друга, не произнося ни слова, просто любуясь, на них действовали чары волшебного первооткрытия, к сожалению зачастую такого короткого. Может, на сей раз ощущение, рожденное любовью, будет длиться долго? В любом случае золото обещания, казалось, сияло в их восхищенных глазах.
Зазвонил телефон.
Это был Пол, вернувшись, он увидел номер телефона Джулии на своем определителе. Джулия передала трубку Томасу, и тот рассказал прокурору обо всем, что произошло днем, заостряя внимание на недостающей странице отчета, новых фотографиях и шокирующем заключении доктора Конзидини.
Тем временем Джулия принесла в комнату два бокала белого вина. Томас все еще говорил по телефону.
Она поставила бокалы с сотерном рядом с аппаратом, взяла мимоходом пульт дистанционного управления, включила телевизор и, убавив громкость, переключала с одного канала на другой, пока не наткнулась на репортаж из зала приемов большого отеля. Прием был устроен в честь одного известного нью-йоркского писателя, которому мэр вручал памятный знак в благодарность за его книги.