Прокурор только пожал плечами.
— Я не помню, — наконец ответила Катрин.
— Вы не помните? Как странно! У вас есть водительские права, мадемуазель Шилд?
— Нет.
— Нет водительских прав? Значит, вы не могли приехать в этот бар на автомобиле?
— Нет.
— Мадемуазель Шилд, если бы вам пришлось объяснять кому-либо из пациентов психиатрической клиники, где вы оказались вследствие совершенной тремя днями раньше попытки самоубийства, как добраться в Хэмптон, а точнее в бар «Гавана», что бы вы сказали этому человеку?
— Выбрать кратчайший путь на восток, а потом ориентироваться на странный запах.
Смех в зале.
— Я ценю ваше чувство юмора, мадемуазель Шилд, впрочем, как и все присутствующие здесь! Но мне хотелось бы, чтобы вы отвечали на мои вопросы со всей серьезностью. Если бы вам пришлось давать указания кому-то, кто захотел направиться в «Гавану», что бы вы ему сказали?
— Взять такси, — ответила Катрин самым серьезным тоном, не намереваясь вызвать комический эффект.
Новые смешки в зале.
— Понятно, — сказал Шмидт, который чувствовал, что несколько смешон. — Другими словами, вы действительно не знаете, как добраться до бара «Гавана», не прибегая к помощи такси. Так?
— Да.
— И вы взяли такси?
— Я не помню.
— Подытожим то, что нам известно: вы не могли сами добраться на машине до бара «Гавана», так как у вас нет ни водительских прав, ни автомобиля. И вы не помните, брали ли такси. Значит, вас, так сказать, телепортировали в этот бар?
— Протест, ваша честь.
— Протест принят.
— Извините меня, ваша честь, я увлекся неправдоподобностью рассказа мадемуазель Шилд, особенно если учесть уточнение, которое она сделала немного раньше! Но позвольте мне продолжить. Вы не помните, как оказались в «Гаване», и у вас нет ни одного свидетеля: никто не видел, как вы туда направлялись.
— Никто, кого бы я знала.
— Мадемуазель Шилд, использовали ли вы какое-либо средство контрацепции?
Вопрос не слишком удивил Катрин. Прокурор предупредил ее о том, что, намереваясь дискредитировать ее перед присяжными как женщину легкого поведения, Шмидт будет задавать ей уйму провокационных вопросов или вопросов, напрямую связанных с ее сексуальным прошлым, ее интимной жизнью, женскими секретами.
Это немного напоминало второе изнасилование, конечно менее грубое, но почти такое же разрушительное, как и первое. Расспросы адвоката ставили ее скорее в позицию обвиняемой, чем пострадавшей.
Томас наклонился к уху Пола.
— Зачем он ее об этом спрашивает? — прошептал он.
— Скоро узнаем! — ответил Кубрик, которого стратегия Шмидта волновала не меньше, чем Гибсона.
Джулия, тоже немало озадаченная, бросила вопросительный взгляд на Томаса, в ответ пожавшего плечами.
Катрин была совсем сбита с толку вопросом. Она предчувствовала ловушку: этот Шмидт, казалось, не брезгует никакой тактикой, какой бы порочной она ни была!
Молодая женщина снова повернулась к своему адвокату, который утвердительно кивнул.
— Я принимаю таблетки, — сказала Катрин.
— Таблетки. А другие средства вы используете?
— Нет.
— Вы в этом уверены?
— Послушайте, очень немногие женщины принимают таблетки и еще что-то.
— Возможно, мадемуазель Шилд. Но все же позвольте задать вопрос: случается ли вам использовать, по крайней мере в данное время, другие средства контрацепции кроме таблеток?
— Протест, ваша честь. Мой коллега мучит свидетеля, который уже ответил на вопрос.
— Протест принят.
— Мадемуазель Шилд, в течение последних месяцев, а особенно недель, предшествовавших пятнадцатому июля, у вас был сексуальный партнер?
— Я обязана отвечать на это? — спросила она возмущенно, повернувшись сначала к Кубрику, затем к судье. Последний произнес:
— Отвечайте на вопрос, пожалуйста.
— Мне интересно, какое это может иметь отношение к тому, что пятнадцатого июля я была зверски изнасилована! — сказала Катрин, вовсе не обрадованная оборотом, который принимал допрос.
— Ваш ответ, пожалуйста!
— Да, у меня на самом деле был друг!
— У вас были отношения только с ним?
— Что вы хотите сказать?
— Вы были верны ему?
— Да, абсолютно.
— Вы не спали с другими мужчинами?
— Нет.
— А с женщинами?
— Протест, ваша честь!
— Протест отклонен.
— Нет, я не спала ни с кем, кроме него! Ни с женщинами, ни с мужчинами!
— А у него были причины верить тому, что вы хранили ему верность?
— Да.
— Наверное, вы в курсе, мадемуазель Шилд, что женщины, которые принимают таблетки, иногда также используют презервативы, чтобы подстраховаться, когда они обманывают своих постоянных партнеров или когда подозревают их в неверности.