— Пять, шесть, семь, восемь, девять, десять!
Сука мешает считать и орет. Орет. Постоянно орет!
Заткнись!!!
Кровь брызгает с ножа, когда он перепрыгивает через дергающийся на полу полутруп и, преодолев два шага, бьет лезвием по горлу мать, засаживая нож глубоко в шею, и рублено перерезая сонную артерию. В карих женских глазах безумный страх, вместе с паникой, а у него на лице улыбка и неконтролируемые слезы счастья. Это даже лучше чем резать вены, это настолько окрыляет!
Вытащить нож и сразу не задумываясь вонзить в живот, быстро двумя руками потянуть вниз, вспарывая желудок и кишки, слыша предсмертный приятный слуху хрип и брезгливо вытащить лезвие, когда женщина падает на колени. А кровь потоками выливается на пол, впрочем, не портит красный халат, потому что цвет тот же и незаметно.
Рожа. Рожа этой женщины его так бесит и Дай не выдерживает — режет поперек лицо, почти отрезая нос, разрезая скулы и губы, делая месиво, режет снова и снова, и брезгливо отшатывается, учащенно дыша, когда тело падает на пол, конвульсивно содрогаясь.
Подросток безэмоционально встряхивает нож, медленно успокаиваясь и понимая, что приятная дрожь тягуче впитывается в тело, расползаясь нежным жаром по коже, ласково успокаивая его. Дай еще раз осматривает окровавленные подергивающиеся тела и, вытерев лицо рукавом кофты, идет вновь наверх. Он спокойно запирает свою комнату, ставит стул на место, а нож кладет на стол рядом с мышкой. В сети такие долгожданные три сообщения.
Kay: в любом случае мы это уже обговаривали. Через неделю я буду в городе и мы встретимся.
Kay: ты чего молчишь?
Kay: не хочешь, мой маленький псих?
necrosis_2: Извини, отходил на время.
necrosis_2: Ты что? Конечно хочу!
Kay: всё нормально? эта сука тебя не бьет?
necrosis_2: Нет, всё нормально.) Воды брал попить. Продолжим?
Kay: конечно Дай.
necrosis_2: Обожаю когда у тебя есть время со мной по долгу поговорить!))
Kay: попереписываться. говорим мы редко.
necrosis_2: Ну да… ((
Kay: хотя у меня есть свободные полчаса. созвонимся?
necrosis_2: Конечно!!! :):)
Подросток сразу же подрывается к кровати, где лежит телефон, и через минуту раздается звонок на который он моментально отвечает, с замиранием сердца долгождано слыша такой любимый голос и бархатнное — «ну здравствуй, мой маленький».
Комментарий к Глава
XXVI
Лис сделаль...) Не думал, что в конце всё-таки сделаю эту отдельную линию. Идея пришла несколько дней назад. И все время автор раздумывал включать ли это в сюжет, нужно ли. Однако, всё же последняя история имеет право на продолжение и раскрытие. Надеюсь часть вам понравится. Всем печенек и спасибо большое за поддержку и столько добрых отзывов и комментов.
V.S – стекловата по последней парочке, если кому интересно, будет обсуждаться и сделаю отдельный пост в группе. Всё. Лис спатеньки.
====== Глава XXVII ======
На улице шумят, так по блядскому и так громко, кто-то кричит из соседних окон, матерится или врубает блоки новостей на полную громкость, но он не замечает, воспоминаниями уходя куда-то далеко — на несколько лет назад.
— Ты ведь не перестанешь курить, да? — почти дивясь упрямству подростка, который из раза в раз просит подкурить сигарету.
— Не дождешься, — беловолосый мотает головой, и молча подкуривает от зажигалки в чужих изящных пальцах.
— Тогда, я не вижу смысла больше её у себя таскать, — мужчина усмехается, наблюдая за непониманием на юношеском лице, и почти царственно преподносит на открытой ладони матово черную зажигалку Джеку, — Забирай.
— Но… Это же из того редкого сплава, и я…
— Забирай, пока я добрый, — почти искренняя полуулыбка мужчины, когда Фрост в неуверенности протягивает пальцы к черному предмету, — Если гордость не позволяет, то считай подарком, мой наглый мальчик…
Джек сглатывает ком в горле, отмахиваясь от образов прошлого, и так же медленно крутит в руках квадратную черную зажигалку, случайно найденную в куче бесполезного хлама. А он идиот, думал что выкинул. Оказывается, нет. Оказывается, привычки — живучие твари. И привязанности…
— Ты еще долго будешь там стоять, Оверланд? Или тебя повторно поцарапать ножом? — за спиной раздается недовольный хриплый голос Ужаса и это отвлекает Джека, приводя в реальность.
Привязанности… хуйня полная. Его привязанность сейчас стоит у него за спиной и прожигает взглядом. Фрост только мотает головой, и подхватив с пола тяжелый рюкзак, в который поместилось всё что было нужно, отходит от злополучного шкафа, оглядывая своё переворошенное уже, скорее всего, бывшее убежище. Он забрал с собой всё что было нужно, получилось даже не так много: небольшая дорожная сумка и рюкзак; было бы больше с осенними и зимними вещами, но такие он отдал в отдел хранения. Так по-любому проще, чтобы не стащили сразу всё, если квартиру взломают, да и не занимает большого количества места.
А холодный металл в руке жжет кожу, как, блядь, каленым железом, и это теперь выбешивает, мысли сбиваются и он плюет на перечень нужного в голове, еще раз смотря на зажигалку в руке.
К черту. Уже к черту. Это не его жизнь.
Парень горько усмехается, но небрежно вышвыривает когда-то лелеемую и безумно любимую вещь, не заботясь больше о её сохранности. Глухой стук об бетонный пол, а он пулей вылетает из квартиры, не желая больше в принципе здесь оставаться и жалеть о чем-либо.
Джек почти как из-за кошмара подрывается, резко садясь в постели и задаваясь вопросом: почему, твою мать, из всего возможного, ему приснился именно момент с той чертовой зажигалкой?
«Приснилось, всего лишь, угомонись», — монотонно и размеренно успокаивает внутренний голос и его дыхание почти приходит в норму. Только вот яркий утренний свет заливающий комнату портит блядь всё и приходится зажмуриться, нахохленным придурком сидя в разворошенной кровати.
— Проснулся?
Знакомый до боли хрипловатый голос мужчины заставляет в момент забыть про сон и чертовы лучи солнца ослепляющие полностью, и распахнуть глаза, но все равно тут же сощурится, оглядывая ничем не изменившуюся комнату… Кроме его вещей, разбросанных возле кровати. А вчера он плюнул на это, когда после секса на полу кое-кто загнал его в душ, а потом они продолжили уже на кровати, до самого рассвета... Джек почти довольно закусывает нижнюю губу, чтобы идиотская улыбка не появлялась на лице и поворачивается в сторону кухни.
— Вроде… — сипло кивает парень, понимая, что голос опять сорвал, — А ты куда?
Джек не поймет, наблюдая за одетым, как всегда, в черную майку и черные брюки Блэком, и хмурится, когда тот не отвечает, лишь выходит из кухни и забирает со стола, рядом с выключенными ноутами, два черных серповидных ножа, засовывая их за пояс брюк.
— Надо, — сухая констатация, без желания даже что-либо пояснять этому мелкому чудовищу.
— Надо? — а Джек просто упрям сегодня утром и, вообще, у него хорошее настроение.
— Да, твою мать, представь себе, — язвит Питч, лениво разглядывая круглый стол и вспоминая, что еще нужно.
— Так ещё же не ночь! — изумляется Фрост, хотя про себя думает, что спросони чего-то не догоняет.
— А ты считаешь, что я должен выходить только по ночам, как те вампиры, обрывая человеческие жизни?
— Ну, по крайней мере, Ужас Ночи тебе подходит как никому другому лучше, да и соответствует, — быстро находится парень, довольный, что подъеб возможно и будет засчитан, и прислоняется головой о спинку кровати, вольно потягиваясь.
Однако на последнее Блэк только пренебрежительно цыкает и игнорит мальчишку, захватывая последнее нужное и в придачу накидывает легкую черную толстовку с капюшоном.
— Располагайся, мелочь, — направляясь в сторону двери, бросает Питч, — Только не смей брать мой черный ноутбук — голову отрежу.
— А как же поцеловать перед уходом? И пожелать своему милому хорошего дня? — Джек действительно пытается сдержать гаденькую ухмылку, когда его слова останавливают мужчину, и нацепляет на лицо искренне милое недоумение, перед тем как Блэк оборачивается.