Блядский Север с его белесым пеклом, и чертовым миражем запустелых пятиэтажек.
Фрост щурится, смотря в окно и даже слегка улыбается, понимая, что там, даже далеко за Севером, простирается шизанутый город и кипит ядовитая жизнь.
А тут тихо. Тут он — его хищник.
Джек скорее всего идиот уже по десятому кругу или по двенадцатому, но ему до лампочки и он думает лишь о летней вчерашней, ну и позавчерашней, ночи. Думает, как охуенно таки высыпаться в объятьях самого опасного убийцы всея 604 и как всё же невозможно охуенно просто говорить без тех склок… Святые подъебы друг друга он не берет в расчет. Ровно, как и черное лезвие возле своей глотки и укусы по всему телу — это их чертов ритуал и правило, это то, без чего уже Фрост жить не может. Чокнутый мазохист в руках изящнейшего из убийц.
«Блядский псих», — приходит смешливое в голову, а ему плевать. Потому что…
Джек трясет головой и потягивается в очередной раз, разминая затекшие мышцы плеч и спины — слишком много спал. А нужно было просыпаться на часа два-три раньше.
Парнишка не оборачивается, ровно как и ничего пока не говорит, понимает, что прошедшие два дня — поблажки: ему и городу, а так же Правителю. Но сейчас Блэк…
Нет, не так. Сейчас Ужас вновь довольно плетет смертоносные сети и готовится уйти, чтобы к вечеру кошмарить 604 и доводить Деп до паралича и психического срыва.
Парнишка фыркает, но не радуется, чувство, что так всем им и надо перерастает медленно, но уверенно, в чувство тревоги и переживания. Блядь! Его черный тигр не маленький мальчик и даже не глава банды с завышенной самооценкой, но он все чаще ловит себя на панике за этого невозможного мужчину.
«Как прям малолетняя, сука, школьница», — фыркает саркастично подсознание и Фрост таки согласен. Долбаеб он, но слишком…
Всё слишком. И зашло всё слишком. И боится он за этого хладнокровного садиста слишком. Любит до безумия и даже представить не может, что с его Ужасом что-то случится.
Джек кусает губу и смотрит уже в никуда, продумывая насколько долго Питч задержится сегодня и почему этот блядский Правитель не может просто так взять и выловиться?.. Неопределенная злость из-за страха и паники почти берет вверх, но Джек вовремя возвращается в реальность.
«Неважно кто, неважно насколько выебистый психопат и сколько он может, всё неважно, и каждый ничтожен перед Ужасом», — крутится мысль в голове, которой Фрост более-менее себя успокаивает.
И здесь дело даже не в их теперь совместном проживании, а скорее в факте, что даже будь Джек не знаком с мужчиной, все равно бы считал Правителя и иже с ним психопатов — ничтожеством, которые и в подметки не годятся Ужасу 604.
Весь город так считает, несмотря на мясо, что оставляет за собой Правитель-Градиентник.
— В четвертый раз я повторять не стану, мелочь… — отвлекает голос позади и мальчишка вздрагивает, наконец услышав что к нему обращаются.
— Задумался… Ты как всегда про то, чтобы я не высовывался? — не оборачиваясь, бросает Джек.
— Нет, я про твои мозги и невероятную способность схватывать все налету! — язвит Блэк, — Да, твою мать, конечно же про то, чтоб ты сидел на одном месте и не высовывался!
— Без проблем… — пожав плечами вяло отвечает Джек, впрочем не желая даже спорить или язвить в ответ. Смысл?
— Хороший мальчик.
— А ты язвительная сволочь с самого утра, — бурчит вяло Фрост, отчего-то вновь смущенный этим «хороший мальчик», словно они в постели и мужчина его поощряет за откровенную позу. Хотя… было бы неплохо.
Фрост взмаливается невесть каким богам из-за того что вновь его переключило на гольную похоть и пытается отвлечься, вовсе не вспоминая, как умолял ночью своего хищника…
— Лучше возвращайся поскорее, и не светись слишком уж по А7.
— Ты меня учить будешь? — насмешливо удивляется Блэк, впрочем не раздраженный словами беловолосого, скорее озадаченный такой не скрытой… заботой? Переживанием?
Глупый белоснежный смертник.
— Нет, просто говорю, — отмахивается Фрост, скрещивая руки на груди и в который раз пожалев, что не прикусил язык, — Хотя не бери на свой счет, это я вечно в пиздец ситуации попадаю, а ты у нас матерый псих.
— Ты не просто попадаешь в пиздец ситуации, ты их создаешь на пустом месте.
— Эй! Не будь таким циником, я выживать пытаюсь! Или у тебя есть идеи получше и преподашь мне урок, как ненужно себя вести на улицах А7? — Фрост фыркает явно желая подстебнуть мужчину, но даже не чувствует что сейчас его прожигают хитрющим взглядом.
Преподать урок, значит…
— Нет, зачем же? — раздается шелестящее, подходя бесшумно сзади и в легком захвате пережимая мальчишке горло одной рукой, а другой обхватывая поперек тела, — Просто твоя беспомощность удивляет.
— Дышать тяжело, — с хрипцой шепчет Джек, не ожидавший, что Блэк так тихо подкрадется к нему, но чертовски на самом-то деле дурея от близости мужчины и этого крепкого захвата. Однако Фрост не полный дебил и остатками мозга понимает, что романтики в этом сейчас минимально, скорее…урок? Нет, ну бред же! Не от самого же Ужаса…
— Питч, дышать тяжело… — сипло повторяет парнишка.
— Выбирайся, — следует довольное и будничное, и мужчина усмехается, зная, что Джек не увидит этой коварной усмешки.
— Не могу, — дернувшись слишком резво шипит мальчика, понимая, что из-за резкого движения чуть не повредил себе трахею, а чужая левая рука слишком сильно сжимает горло.
— Глупый смертник, — тихо фыркает Питч, однако склоняет голову чуть ниже, — Выдохни и на секунду расслабься, — теперь голос более серьезный и мальчишка слушается.
— Не дергайся никогда в таком захвате, у стоящего позади преимущество, а ты подохнешь, и подохнешь стопроцентно, если это профи. Проще расслабится, почувствовать какая сторона тела чувствует себя более свободной, — Ужас говорит приглушенно, почти поучительно и в равной степени довольно, ибо чувствует мальчишку рядом, видит, как этот смертник ловит все на ходу, и это ему отчасти нравится.
Нравится покорность, нравится быстрая обучаемость, нравится сама, блядь, мысль, что этот идиот не так безнадежен. Но совершенно, твою мать, не нравится мысль, что он его защищает и не хочет больше подвергать опасности, и сейчас он дает ему урок совсем не банальщины, а вполне серьезного приема.
Все же белоснежный Армагеддон для него наступил.
Похуй.
Но Джек, на удивление, всё делает верно. Он чувствует и слегка расслабляется, прислушиваясь к своим ощущениям. И потому Питч поощряет, продолжая так же приглушенно:
— Левая, верно, всегда левая. Ибо большинство, даже профи, только если они не левши, дают контроль на правую часть, и ты должен проявить сопротивление там, где тебя держат крепче, отвлекай от более свободной части своего тела. Любая тварь должна понять, что она тебя контролирует, и контролирует в тех местах, где больше идет сопротивления.
— Будешь говорить таким тоном и явно… — Джек не договаривает, задыхается, потому что его горло сжимают сильнее, как, твою мать, кролика в кольцах удава, и грань между уроком самообороны и слишком интимным присвоением почти стирается, отчего Фросту становится ещё более херовее, но он вторит словам и делает так как слышит, старается не сплоховать.
— В твоей башке, идиот мелкий, будет почти такая же каша, если тебя возьмут в захват и перекроют кислород, — Питч отчасти веселится, позволяя намек на улыбку, но все равно контролирует каждое малейшее движение этого беловолосого чудища, — Различие между реальным случаем, когда тебя схватили и нынешним показательным, лишь в страхе и адреналине там и сексуальном возбуждении здесь. Реакции похожи и мозг не может при этом здраво оценивать обстановку: в нем кипят реакции и ненужные эмоции, адреналин равно подскакивает. А из-за паники или, как сейчас, из-за возбуждения команды телу притупляются.
— Я не… не возбужден…
— Ты хочешь меня, — хриплый шепот в самое ухо, отчего ноги у мальчишки подкашиваются, а медленная недостача воздуха кажется уже не такой жизненно необходимой, и Джек тихо всхлипывает, пытаясь отстраниться.