— Нас… — зовет Лиот сотоварища, и кивает на медленно расслабляющегося мальчишку. Тот же всё сразу понимает, кивает, даже не скрывая кривой ухмылки, и, обойдя стол, встает у головы пацаненка, отсчитывая про себя полминуты.
— Как ты там говорил… — в каких-то ебенических далях слышится эхом противно-довольный голос Лиота для Фроста, и теперь уже более мутный силуэт парня слишком медленно перемещается, а может у Джека просто глюки пришли.
Паника. Ебучая паника бы захватывала, убивала бы, терзала его гребанное сознание, если бы не то хуевое, что ему ввели меньше минуты назад. Барбитураты делают свое дело, и доля транквилизатора на корню херит испуг и панику, медленно притупляя все рефлексии и испуганные команды мозга.* В голове невъебическая каша, которая медленно, но верно, начинает покрываться похуизмом, и Джеку страшно наверно в последний раз от этого, от своего начинающегося похуизма, которому он не может противиться.
Лиот перемешается, и за ним ебануто тянутся остаточные копии шлейфы, или всё же это глюки?
Джек болезненно всхлипывает, видя, как в руках садиста появляется новый наполненный чем-то мутным шприц и зажмуривается, чувствуя, как трясучка постепенно проходит, но внутри всё наоборот холодеет от осознания повторяющегося давнего кошмара.
Тогда… После первого укола ему тоже уже было похуй…
Сознание — тварь, не желает бороться, лишь освобождает доступ подсознательному, и мысль, что он и нахуй никому не сдался этом мире, даже Ужасу, тем более Ужасу, долбит засыпающий мозг каленым ломом. Это слишком мерзко, липко, противно. Так какого хуя он ещё сопротивляется, если это его последние минуты? Лучше сдаться и не вариться в этом мысленном аду? Тело-то он уже всё равно не чувствует…
Есть ли вообще теперь ему смысл бороться, да и за что? За кого? Мысли спутываются, глаза постепенно перестают бороться и закрываются. Сучество! Ну не может он вот так кончить! Не может его история закончиться вот так!
«Уверен? Не забыл, что в этом ебучем мире хэппи эндов не бывает? И с тобой ничего хорошего не произойдет! Чуда не будет, не в одном плане твоей жизни. Даже если ты каким-то невъебическим образом спасешься сейчас, зачем жить после? Смысл? Временно ещё побыть под лучами своего любимого смертоносного Солнца? Которое, тебя же под конец и…»
Мальчишка кусает губы, но не чувствует даже отголоска боли, жмурится уставшее и понимает, что, блядь, конечно так оно и будет. И зачем же ему ещё…
Перед тем как Нас надевает на него кислородную маску, Джек думает, что агония безумных мыслей — расплата за всё то прекрасное, что было с ним ещё совсем недавно. За всё нужно платить, а ему, гребанному ублюдку, и подавно. Как только беловолосый вдыхает ингаляционную примесь наркоза с кислородом, он полностью вырубается, даже не услышав роковое:
— Готовь свои игрушки, Ли. Мы начинаем…
Комментарий к Глава XL Прошу прощения с затянувшейся продой! Лиса просто немного так откинуло назад это чертово обнуление фб, однако у меня для вас подарок, который выйдет через пару часов после этой главушки)
Глотку чесать, – имеется в виду полный Эндотрахеальный наркоз.
*Эндотрахеальный наркоз — это техника ингаляционного (масочного) наркоза, вариант общей анестезии, при котором во время операции подача лекарственных препаратов и внешнее дыхание осуществляется через специальную трубку, введенную в верхние дыхательные пути, то есть в трахею.
**Фросту такой наркоз не сделали только потому, что, 1 – маской (ингаляционный наркоз) проще вводить и выводить из искусственного сна, 2 – закончился атропин.
Вик. – На операционном столе входят наркотические анальгетики и обязательно атропин, потому что сама интубация, барбитураты(анальгетики, транквилизаторы) так или иначе активируют вагус,(важнейшая часть парасимпатической нервной системы, которая отвечает за отдых) что может привести к нарушениям ритма сердца вплоть до вагусной остановки сердца.
Говоря не терминами, когда вводят трубку в трахею и сопутствующие барбитураты, чтобы расслабить, подготовить к основному наркозу,вводится и атропин, как сглаживающий предотвращающий фактор, дабы сердце не среагировало неправильно на введенные препараты.
====== Глава XLI ======
Комментарий к Глава
XLI
Сюрпризец!)) Читаем осторожно, тут всё с кусками стеклища и спойлеры об их прошлом, и да, это только начало, ребятки:) Прода, если всё будет хорошо, стандартно – через 7-10.
Что со мной? Что с ним? Что вообще блядь произошло и по какой хуевой параллели не туда свернуло?
— Думаешь это смешно, мальчишка? Думаешь будет всё по-твоему? Да нихуяж!
Он бесится, не зная, куда себя деть в собственной квартире. Прошло уже больше шести-восьми часов после пиздец эпического их скандала и, блядь… А не катись ли это всё нахуй в бездну? В ебучую и пустынную? Какого вообще хера он должен заморачиваться и думать об этом сучем потрохе? Какого вообще он всё ещё думает о словах мальчишки, не зная, как переключиться. Больше шести ебучих часов, и как будто в клетке, мечась меж двумя комнатами. И ни о чем больше думать не может, кроме как о нем…
Нужные флэшки с информацией, блокноты и мелкая канцелярия летят со стола яростным взмахом руки, чудом не зацепив открытый ноут.
— Сука! — рявкает Питч грозным рыком, отпуская часть эмоций и забивая на нужные вещи, валяющиеся теперь на полу. И так блядь это уже не первый погром за все эти часы.
Вернуть! Вернуть самовольную тварину, и вбить в тупую беловолосую башку, что лишь он здесь главный! Что только на его условиях мальчишка будет здесь жить! Только с теми эмоциями, которым он позволит ему быть, без требований и своих ебучих капризов!
Ты хотя бы сам себя слышишь?
Едкость шизанутого подсознания разъедает, прогрызает надуманные ненужные причины. И, сука, прекрасно становится понятно, что это лишь оправдание для раздутого эго и самомнения. Он сука просто до кровавой пелены бесится от ухода Джека, и поднятых в пылу скандала тем, бесится с себя же и с того, что на словах, ебнат, молодец — послал, оскорбил, на словах даже себя выгородил, только на деле…
Блэк скашивает звериный взгляд на монитор ноута, на двадцать кубиков — разных камер, и приглушенно рычит. Его нигде нет. Этого ебучего белоснежного смертника нигде нет!
Но блядь, конечно же! Это всего лишь злость! Мальчишка всего лишь посмел поднять ненужные темы, — объясняя самому себе и одновременно понимая, что может спокойно над собой поржать. Поздно, блядь, сваливать всё на гольный инстинкт и эгоизм.
Временная собственность, да?
Тогда какого хуя ты сейчас бесишься диким зверем, и готов весь город перерезать, дабы его найти и приволочь обратно?
К противоречиям внутреннего конфликта, к тому, что это уже нихуя не временная «собственность», прибавляется ещё и впервые ощущаемое отторжение. Отторжение мысли, что этот сученыш стал настолько… важен? Да блядь бред!
Он отталкивается руками от стола, едва сдвигая его под скрип ножек, и вновь начинает расхаживать по комнате, морщась, что сигареты закончились вот уже как три часа назад.
Так, если просто надумка, если не важен, если так уж похуй, оставь его в покое! Сучка сама вернется, приползет к тебе… И вновь завалишь его, оттрахаешь хорошенько и всё придет в норму. Будешь медленно резать ему глотку, слизывать дурманящую кровь и жадно вбиваться в ломкое белоснежное тело, охуевая от наслаждения. Всего блядь делов-то! Выключи камеры, сверни эти ебучие программы и займись настоящим делом!
Так и нужно поступить. И, сука, он поступит. Ведь это всего лишь трах. Привязанность его зверя к редкому экземпляру. Всего лишь…
Ужас оборачивается вновь к столу, смотрит на скучные кадры онлайн камер и фыркает пренебрежительно, медленно подходит ближе. Замирает, задерживая пальцы над клавишей «Esc». Одно движение в простое доказательство, что на отъебись этот мелкий ему не нужен. Одно движение, дабы доказать и ему, и себе, что действительно ничего серьезного, действительно лишь… временная собственность. Два сантиметра над клавиатурой, один…
Несдержанный рык, и схватив первое, что попадется под руку, с разворота швыряя тяжелую коробку с дисками в стену возле входной двери. С грохотом цветные односторонники разлетаются в разные стороны, вылетая из пластиковых упаковок, и глухим звоном падая на пол.