«Горько, Фрост? Ожидал иного? А ведь так тупо попался!
Опять судьба? Да хуй там! Просто доигрался со своим невъебическим везением...»
Окрики патрульных офицеров снаружи и топот тяжелых ботинок совсем рядом с допросной едва отрезвляют, и парень вновь с ужасом осознает в какой пиздец попал. Вновь мысли встают на ебаные правильные места, опять разглагольствования затыкаются, и ему снова становится страшно. Это гребаное состояние, как древняя ведьмина пытка — в бочку с водой, туда и обратно — глоток воздуха и вновь вода, в которой задыхаешься.
«Но толщи воды нет, Оверланд, всего лишь твое безумие по Кровавому Солнцу. Есть лишь пиздец и то, что тебя всё же вскоре подведут к эшафоту, параллельно какая из сторон — та или эта.»
Джек на такое лишь гадко поджимает губы, сжимается, вцепляясь ледяными пальцами в свои же руки, и не хочет думать и представлять какой будет исход, но проёбано и тщетно — панику уже не остановить, она — ебаный локомотив, даже последнее здравое уничтожает, и остается лишь корка наигранного равнодушия внешне.
Питч? Ты… Ты ведь не придешь в этот раз…
Джеку так хочется вскинуть голову и посмотреть в камеру.
...Так что мне делать? Как мне выкрутиться?!
Но он сопротивляется своей слабости и страху, лишь сильнее напрягается закусывая ноющую губу до боли.
Питч?.. Ты ведь не придешь, да?
Джек медленно прикрывает глаза, не выдерживая этого многочасового пиздеца в ожидании неизвестности, уже думает сделать какую-то хуйню, думает, как можно обхитрить охранника и попытаться сбежать, думает много: панически, разное, доводит себя до грани безумия — не пырнуть ли этого ебаного офицера, но его отвлекают. И где-то на фоне становится сначала слишком спокойно и тихо, а потом он слышит их — четкий отзвук шпилек по бетонному полу за дверью.
Какого?..
Она заходит стремительно и слишком дико для такого места, для такой обстановки, так, что Джек сразу вскидывается, подбиваясь на стуле, готовый ко всему, но... не к этой охуенно-прожженной стерве — первый взгляд, а он уже знает, что ему тотальный пиздец; эта сука умеет разговаривать и действовать, и похуй за двух дебилов за её спиной, похуй на хрупкость и слишком яркий разноцветный макияж — один её взгляд и Фросту ясно — она знает, как вытащить из него всю душу одним, блядь, только словом. Она знает с кем он связан.
Откуда и схуяли, и сколько много? — тупо не помещаются в его тугодумном мозгу, вместо этого Джек моментально решает быть той ещё тварью и держаться столько, сколько у него будет сил. Уж если не ради себя, то…
А вот теперь ебнутое существо внутри просыпается, взыгрывает в секунду, не успевают ещё и закрыть дверь, а у него уже меняется взгляд…
«Можешь хоть мне печенку прогрызть, все мои воспоминания по полочкам и в кислоте топить, но о нём хуй ты что узнаешь даже намеком!»
Что это? — она, зашедшая столь стремительно и взявшая роль лидера-надменной-стервы, считающая, что прижмет сучёнка одним ногтем, спотыкается об мальчишескую жестокую ухмылку и ледяной звериный взгляд, а эти его страшные кровавые разводы на шее...
Разодранный, выживший, едва ли не…
Туф скидывает образы вспомнившиеся за миг в голове, и окидывает его ещё раз пронзительным взглядом из-под ресниц, пока два, почти тупых, детектива переговариваются за её спиной.
Договорится с уличными оборвышами просто, договориться или уломать наркош тоже — плевое дело, да всех сука… — на раз и готово, кроме одной эдакой маленькой, сука, касты... Тех, кто уже видел смерть и даже убивал сам. Тех, кто сумел не сломаться, пережив свой уебищный ад в малом возрасте. Вот этих индивидуумов колоть пиздец заебешься! И хоть на вид мальчишка из тех сталкеров одиночек, которые и носа не суют за пределы своих коробок-квартир на Кромке, но её опыт и интуиция четко орут — «Ты вполне можешь сломать об него весь свой маникюр и глотнуть нехилой порции яда и кислоты. Эта маленькая тварь, которая…»
— На мальчишке нет живого места… — шепотом слышится совсем рядом, перебивая гнусные мысли, и Фея кидает гневный взгляд на этих долбаебов, приказывая заткнуться. Она, блядь, и так это видит первым делом! Однако заходить с этой тропинки не стоит, лучше обойти, начать издалека, и теперь она знает, какую тактику взять, чтобы разговорить его.
— Пошел вон, — развернувшись к мнущемуся рядом офицеру, который охранял паренька, быстро говорит Фея, и когда дверь хлопает и чужаков не остается, она переводит всё свое внимание на сжавшегося подростка, сидящего за столом.
— Уверена? — подходя в плотную со спины, и едва наклонившись, спрашивает Астер, а ей правда хочется сейчас на него рявкнуть.
У них дохуя нераскрытых, Деп взбесился за последние три дня, на них давят, в городе ебань паники и нежданные серии взрывов, с кучей обгоревших трупов, а он, блядь, спрашивает, уверенна ли она в том, чтобы допросить ебаного подростка, который вполне вероятно связан с самим Ужасом?! По крайней мере, с этим альбиносом точно не все чисто… И конечно она, твою ж сучью душу, уверена!
Но ответом лишь короткий кивок, и пока Ник вновь подзывает Астера к себе, дергая за локоть, Туф идеально быстро меняет свой настрой, мимику, выражение лица, и плавным движением подходит к столу, присаживаясь на противоположное место.
— Бить на то, что его пытали? — вновь слышится позади басистым говором, и ей до скрежета ногтей по металлическому столу хочется вьебать Нику по роже, но она открывает только папку со всей информацией на мальчишку, демонстративно ему показывая, что знает кто он и откуда вообще такой взялся.
Только вот как бы не старалась выводить движения, как бы не молчала, создавая спокойствие, эдакую доброжелательность, вокруг, на слова тупого Норта пацан таки реагирует, склоняет едва ли голову в бок и прячет ухмылку. И хер пойми для Феи, что в этой белобрысой башке происходит.
А думает Джек, на самом деле, о таком банальном и одновременно сокровенном — ведь действительно охуенно, что у него настолько охуенно потрепано и разорвано тело: любимый хищник постарался. И как же блядь кстати!
Он едва ли прищуривается и специально, пока ярко накрашенная сучка-детективша читает его дело, делает вид заинтересованного, но пиздец побитого жизнью дерзкого уебана. Почти правда и ложь одновременно. Но они поведутся. И, возможно, этим Джек выиграет для себя время, а заодно и может быть… жизнь? Билет на свободу ещё раз.
В последний... Ну в последний блядь раз!
Когда у девчули напротив становится уж совсем пиздец сострадающий вид, и тонкие, четко контурные, брови заламываются в сочувствии, Джеку ясно — дошла до строчек, где описывается смерть его родителей. Сейчас, сука, будет спектакль! И Фрост не ошибается.
Фея пододвигает слегка свой стул ближе к столу, облокачивается на столешницу локтями и аккуратно откладывает папку в сторону, страдающие оглядывая пойманного Фроста.
— Я пойму… если ты не захочешь с нами сотрудничать. И конечно, пусть у тебя судьба не единственного настолько потрепанного жизнью подростка в этом проклятом городе... Однако мне очень жаль, что так вышло с твоими родителями. Я не буду тебе ещё что-то говорить в этом ключе, ты не поверишь. Но главное состоит в том... Точнее для того, чтобы отсюда выйти ты должен рассказать нам, мне, всё как было. Начиная наверное… — тут она мнется, видимо подбирает слова, а Джек напрягается, — … С того момента, как ты вышел из такой же допросной. Помнишь, как тебя подозревали в том, что ты попал под облаву в заброшенных общагах? Думаю ты действительно был там и просто боишься рассказать, хотя, по правде доказательств у нас и нет…
Туф разводит руками, вопреки хмыкнувшему Банниманду позади и сложившему руки на груди Нику. Придурки, но она-то хочет, чтобы пацан поверил в свою непричастность и расслабился. Ей нужно зацепиться за тот случай, и если он подтвердит, то уже раскручивать её ветку предположений, что он таки как-то связан с той гребаной масштабной сукой, от которой травится весь 604.
— Ты ведь не хотел, ты просто попался, скорее всего, случайно… — девушка внимательно следит за мимикой Джека делая паузу, но кроме похуизма в серых глазах ничего нет, и она едва ли бесится внутри, но попыток не оставляет, — Вижу, тебя потрепало… жизнь в А7 и не к такому приводит. И так думают все. Хотя, если начистоту, то я могу предположить, что тебя не просто нашли и разукрасили по глупости. Это были намеренные истязания... Тебя пытали. И возможно ты даже сам еще не понимаешь, что произошло и как ты во всё это попал, боишься попросить помощи или сказать, кто это с тобой сделал. Но если считаешь, что за это загремишь в тюрьму или хим отделы, то это не так. Я возможно даже знаю, кто с тобой так поступил...