Слайды вновь сменились, по изощренности и жестокости не уступающие и даже превосходящие первые — личности на них, если и опознали, то только по отпечаткам или ДНК. Вся же картинка больше представляла из себя кровавое неузнаваемое месиво, с клочками костей, разорванной одежды, мяса и волос. Фея цыкнула, не обращая внимание, как молодые агенты стараются на это не смотреть, впрочем, она их понимала, так же, как и двое угрюмых детективов. Изуродованные, распотрошенные тела, на которых живого места не было.
— Он предпочитает подростков, мальчиков или девочек. Сначала разрезает сухожилия и связки на руках и ногах, потом насилует, удары начинает с лица, потом — хаотично, не меньше пятидесяти — семидесяти на каждой жертве, не считая поперечных разрезов и побоев. Последние фотографии с места преступления недельной давности… Да. Он объявился вновь. И с этими подвижками есть новые идеи.
— Хочешь сказать, что нас помимо Ужаса еще и его ловить заставят? — Ник приподнял брови, посмотрел на миниатюрную девушку, и вновь перевел усталый взгляд на жестокие фотографии.
— Хочу сказать, что благодаря ему… Мы выловим Ужаса.
— И как, позволь узнать? Ворвемся к нему в особняк, арестуем, подвесим на какой-нибудь крыше и будем ждать пока Ужас не объявится, чтобы его порешить? Да, он такой дурак! — повышая голос, разошелся младший хранитель порядка, с недоверием оглядывая Фею и словно этим бросая ей вызов.
— Дураки вы, раз до того чтобы дослушать, толкаете ваши никчемные идеи! — вспылила Фея, но тут же замолчала, переступая с одной ноги на другую, громко цокнув каблуками и скрещивая руки на груди. Она устало выдохнула, приняла решение, и бросила взгляд на мальчишек-агентов, что совсем притихли и, зарывшись в компьютеры, не отсвечивали своим присутствием.
— Выйдите, живо!
Новички же были только рады: они резко подорвались и захватив свою переносную аппаратуру, покинули кабинет, прикрыв за собой дверь. В комнате совсем стало тихо, лишь мерный и от того нервирующий гул от работающих генераторов энергии и экранов плазмы.
— В обед, после того как вы приехали, мой информатор доложил, где и когда будет Шип. И будет он сегодня.
— Может еще место назвал и точное время? — язвит Астер.
— Представь себе! — аналогично язвит Фея, понижая голос, — Или вы думали, что Департамент хоть и закрыл глаза на его дела, так просто снял наблюдение? Три года назад именно я взяла это дело, шишки в депе как бы открестились и даже взяли взятку, навсегда «забывая» это дело, но внутреннее расследование до сих пор ведется, выискивая подходящий случай, чтобы его поймать с поличным и посадить на электрический стул. Жаль лишь то, что эта сука выходит на охоту раз в три — два года. И да, сегодня он решит поразвлекаться на границе А7, а по его старым убийствам время предсказать тоже можно… То, что за ним начнем охоту не только мы, но и Ужас ясно как день. Он добрался и вычислил Кровавого, значит решил развлекаться по полной, то что он будет вылавливать Шипа, стопроцентно.
— А с чего такая активность у Шипа? После первого убийства прошло три года, второго — два, между третьим и предположительно четвертым — неделя! Уж прости, милая Туф… — Астер пакостно усмехнулся, наблюдая как сощурилась девушка, — Но это подозрительно. Даже для тупых шестерок Загонщиков.
— Что ж, раз ты так по вежливому меня спросил, то отвечу, Пасхальный Кролик, — Фея скопировала недавнюю усмешку Астера, завидев, как он побледнел и сжал кулаки, — В первую очередь он совершенствуется, входит во вкус и его жажда убийств растет пропорционально его асоциальности в последнее время. И второй не менее важный фактор, дело опять-таки в Ужасе. Конкуренция или скорее желание превзойти, показать себя и свою силу. В общем, один психопат бросает другому вызов и показывает свое мастерство… Подробный отчет и оценка Шипа лежит вон в той черной папочке, захотите — ознакомитесь. И вообще слова не мои — агенты по профилированию в депе посвятили.
— Но… — после не слишком долгой паузы начинает Норд, догадываясь и хмурясь еще сильнее. Туф же понимает его ход мыслей и как бы ей не хотелось, она кивает, опережая его и, еще больше понизив голос, холодно отвечает:
— Да. Шип по любому сегодня выйдет, и возможно кого-то убьет. Однако… Нам не нужно, чтобы это случилось раньше или позже неопределенного срока. Всё должно совпасть по плану операции и он должен быть там, где мы легко сможем его поймать. Ровно, как и Ужаса, если он уж клюнет на этого ублюдка.
— И как же ты это сделаешь? — осмотрев девушку с верху до низу, хмыкает серый детектив, без особого желания пока что жестко задевать эту зазнавшуюся наемницу.
— А это уже мои заботы, — хищно прищуривается Фея, явно не желая раскрывать все нынешние карты этим двум остолопам, — Всё, техническая часть и ознакомление закончено. Через три часа мы выдвигаемся на место, на вас проработка места, которое я сообщу через час, и подготовка бойцов, проинструктируйте и введите в общий курс дела. Последние указания, как они, так и вы получите на месте. А теперь извините, мне нужно получить на кое-что разрешение.
— На что? Нейтронную бомбардировку всего А7?
— Если б было это в кодексе 604, то это бы я сделала еще пять лет назад…
Это должно продолжаться. Продолжаться вечно…
Легкий скрип кровати, из окна подул влажный, жаркий ветерок, пропитанный убийственным запахом мха и химикатов. Серые глаза с упорством пытались просверлить дыру в потолке, а за стенкой вещал новостной блок нудным гнусавым голосом. Все идет по кругу изо дня в день.
«Ты живешь в аду.»
И правда — в аду. Он улыбнулся, слишком резко и слишком широко, из-за чего ранка на нижней губе вновь разошлась, а на языке через секунду вновь почувствовался соленый теплый вкус крови. Джек не обратил на это внимание, лишь медленно прошелся языком по нижней губе, слизывая еще пару капель.
А магистрали вдалеке шумели — сегодня на редкость громче и яростней.
«Ты можешь погибнуть!»
Да.
«Ты хочешь погибнуть?»
Непременно. Безапелляционно. Навечно.
На кухне медленно капала из крана вода, стуком капель отсчитывая секунды и минуты, и солнце так медленно и лениво скатывалось за западную линию горизонта. Словно предвещало долгожданный конец ублюдской цивилизации и его в целом.
— Скоро стемнеет, — неизвестно почему, вслух проговорил парень, вновь не обращая внимания на скрипучий хриплый голос, который еще недавно он бы ни за что не принял за свой.
«Дошел до ручки, Фрост?»
Он фыркнул, поднял руку, медленно отодвигая ее влево и пытаясь поймать желтый свет от окна. Снаружи бетонных стен было слишком противно и гадко, из-за плавящегося не то от жары, не то от духоты воздуха казалось, что ближайшие здания и магистрали всего лишь мираж — жалкий, злобный, уничтожающий своим видом веру… Или того хуже — газ, весь город заполонил едкий прозрачный газ, который и вызывал страшные галлюцинации. Но была реальность — желтая, жестокая, обыденная. А мысли вновь вернулись, не побоявшись вытеснить раздумья о мире и его паскудстве.
И лучше ему так, чем принимать факт…
«Какой?»
Он вновь улыбнулся, машинально облизывая потрескавшиеся губы.
Ведь он сосуд — всего лишь сосуд. Даром, что бездонный, все равно пустой. Так лучше…
«Тогда, если так лучше, скажи, какого хрена ты все еще думаешь о жизни? О своей спасенной, чтоб тебя мальчишка, жизни?!»
Он не выносит: подрывается, вскакивает с кровати и резко высовывается в окно, из-за чего сразу зажмуривается — слишком ярко и приторно желто. И опять блок новостей: Кровавый Душитель… Арматура. Шлейф из крови с пятнадцатого по первый… Ужас веселится — полиция в ахуе…
Сам от себя и своих решений тоже в…
— Да что за черт? — не сдержавшись выкрикивает парень, плюет даже на то, что его могут услышать, но уже намного тише добавляет: — Что со мной творится? Какого черта?..
Хочется чего-то спонтанного, неожиданного, выходящего за рамки и так его безумной жизни, так чтоб понял, что делать дальше, так, чтоб все встало на свои места и было понятно, даже такому идиоту как он, чтобы хоть одна ситуация решила всё наконец и он понял!