Фрост почти скулит в голос, пожирая хищника взглядом, потому что мозги переключаются на фантазии, а там жарко, там пиздецки жарко и пошло. И, вообще, когда Джек приходил к Питчу в прошлые разы, эта сволочь всегда в майке был, а сейчас… Облизать бы его… Всего. Начиная с шеи и вниз... Оставить еще пару укусов на ключице... спуститься языком ниже, оставляя влажную дорожку…
— И долго ты ещё будешь облизываться на меня и сверлить взглядом? — неожиданно спрашивает мужчина, никак не меняя своего положения и продолжая листать планшет, — Уж если так невтерпеж, то можешь подрочить, так уж и быть, сегодня позволяю тебе это.
— Ты! Ты!.. — возмущается от негодования Джек, однако смущен он больше, ибо совершенно не ожидал, что его пробуждение просекут, и тем более его подглядывания, — Иди ты к черту!
Парнишка вскакивает с кровати, тут же шипит и морщится от боли во всем теле, но быстро подбирает свои вещи с полу и уносится в ванную, громко хлопая дверью.
А Питч только злорадно усмехается, докуривая сигарету. Мальчишка думал, что его пробуждение и залипание не просекут. Да, как же, как будто сколько лет профессионально-опасной деятельности не развили периферийное зрение почти до идеала. Наивный.
Однако ухмылка мужчины быстро спадает, и даже шипения и маты Джека в ванне, который вполне шумный, не спасают и не отвлекают, а скрытый сетевой ресурс показывает более детальные и скрытые улики убийства одного из сынишек Альфы. Питч цыкает, пальцем быстро перелистывая электронную страницу.
Кое-кто показывает свое мастерство.
— Какая ж умничка! — почти сладко цедит мужчина, и на автомате включает плиту.
Отвлечься нужно, да и робот из него хуевый, да, даже ученик какого-нибудь замшелого храма, ибо еда нужна, и нужна регулярно, а учитывая, что вчера… из-за кое-кого вообще не удалось из постели выбраться больше чем на пару минут, то Блэк в принципе молчит. А жрать хочется по-жесткому. Даже очень. Да и этот смертник небось голодный. Хотя, последнее ему до пизды. Хотя он опять себе врет. Адекватная часть его, не та, которая вечно хочет издеваться над мальчишкой, подсовывает совсем уж неправильные мысли. Как минимум накормить белоснежный Армагеддон.
Экран планшета высвечивает новую страницу с фотографиями и тут же покрывается сеточкой трещин, а звук хрустящей псевдокристаллики слишком громкий и вообще не должен слышиться. Но он слышится. Даже шумом воды из ванной не заглушается и включенной на всю конфоркой с газом.
Сучка совершенствуется. И стебется. Над ним, блядь!
Где-то внутри недовольно шипит ледяная ярость, но это только мгновение. Лишь одно. Питч матерится, но в который раз благодарит свою просчетливость за покрытие экрана защитной пленкой оргстекла. Такие редко когда идут в комплекте и невозможно достать в обычной продаже, но он может.
А фотографии с распотрошенным, изящно уложенным на острые, пропитанные ядовитой смолой, спицы, слишком яркие и красочные, с хорошим разрешением, и можно увидеть все детали. Как будто и о качестве съемки эта тварь позаботилась. Так, что Блэк всё подметил, всё увидел, особенно то, что проглядит полиция и даже эксперты.
Он цыкает, небрежно бросает электронику на кухонную столешницу, и уже в привычном жесте открывает рядом стоящую жестяную банку. Несколько неспешных движений, ибо спешка и резкость приведут к большей злости, несколько шагов до холодильника, только теперь слишком резких... Луч солнца в глаза бесит, хлопанье дверцей, возвращение к плите, вновь быстро, мельком взгляд на планшет, где на автомате пролистываются все новые фото.
Ублюдок. Нет, скорее возомнившая себя хозяином города тварь, и опечаленная тем, что тут есть еще одна крупная рыба. Но он, сука, не рыба. Он тварь из глубин, похуже, похлеще, по-древнее и страшнее!
Твареныш его задевает, и знает толк в этом. Сучка пытается быть равной, нет — сильнее. Это бесит! Побуждает на слишком резкие реакции. Сковородка, шипение масла, раздражение, нож в руке, ускорение движений, злость на паскуду, что посмела играть на его территории, новые кровавые фотографии… холодные пальцы на спине.
Выдох. А чужие тонкие руки медленно обнимают со спины, и ладони ложатся на грудь, а между лопаток чувствуется мягкий поцелуй.
— Питч… — тихий почти покорный голос Джека.
Еще один взгляд мельком кидается на последнее фото. Похуй. Выследит, заманит в сети и разотрет кровавым слоем по асфальту. Ужас успокаивается в мгновение. Словно ничерта, твою мать, и не было.
— Разве неженки не должны больше проводить время в ванной? — насмешливо и пока не оборачиваясь, позволяя мальчишке себя обнимать и прижиматься настолько близко. Мелкий сволоченыш тоже без верха, и прохладная кожа, еще с капельками воды кое-где, приятно ощущается на спине, наталкивая совершенно на другой исход этого утра.
— Ну не знаю, — тянет Фрост, — Тебе это лучше знать.
Джек улыбается и полностью доволен, что его не оттолкнули, не дернулись, когда он решил своевольничать. Ведь подкрадываться к Питчу со спины слишком рискованно, да и тем более он ножом орудовал, и даром что кухонным. Но Джеку после холодного быстрого душа и всех остальных утренних процедур, было как-то плевать. Просто захотелось подойти со спины и обнять, коснуться теплой бархатистой кожи и поцеловать. Он лишь довольно фыркает на шипение мужчины и прижимается на мгновение сильнее, влажно целуя в правую лопатку.
— Смелость появилась?
А вот это было сказано даже без усмешки. И Джек хоть и не настолько долго общается с этим чудовищем, но уже прекрасно знает когда попал, а когда нет. А сейчас он попал. Только вот даже ойкнуть и отстраниться не успевает. Питч быстрее. Мужчина в мгновение оборачивается, хватает попытавшегося сбежать мальчишку и перехватывает его, сцепляя руки у того на талии и притягивая ближе к себе. Положение у Фроста не завидное и явно намекающее, правда пока не стоит говорить это ему, и Блэк лишь внутренне усмехается, подмечая удачное расположение обеденного небольшого стола возле которого они оказались.
— Она и не проходила, — как-то совсем без азарта лепечет Фрост, во всю глядя на своего хищника и медленно скользя руками вверх, приобнимая его за шею.
— То-то и видно. Хотя скорее дурость своего желе в башке, нежели смелость. Ибо даже по смелости не станешь вытворять то, что вытворял ты.
— Ну… — Джек понимает, что Блэк далеко не о их суточном марафоне говорит и потому отводит взгляд.
— И что это, твою мать, было?
— Питч…
— Второй раз повторять не стану.
— Мне было плохо.
— Заметно.
— Да твою мать!
— Не трогай мою мать. Я жду.
— Питч! — Джек почти возмущается, вскидывает взгляд и почти смущается, только Блэку на смущения мальчишки похер.
— Это… — Джек шумно выдыхает, — …Из-за всего.
Парень фыркает, злится, но в конечном итоге роняет голову на грудь своего персонального и тихо шипит.
— Из-за всего, Питч. Блядь… Я не знаю, может тебе проще или кому-то еще, но помимо того, что во всем остальном виноват ты…
Смачный подзатыльник резко прерывает парня и он вздрагивает, громко айкнув.
— Твою ж! Блэк!.. В общем… просто, те придурки. Ну которых я… — Джек осекается от раздраженного тихого рыка и тут же исправляется, — Точнее которых ты, но первоначально я их покалечил. Я не знаю. Это блядь тяжело! Я не неженка. Но это не правильно, или скорее для меня не правильно. Похуй на город. У меня чуть крыша тогда не поехала.
— Это заметно, — в знак согласие на последнее кивает головой мужчина, но взгляда с мальчишки так и не спускает.
— Не издевайся, — Джек ведет плечом и хочет отстраниться, только черта с два ему это дают, и он вновь не сопротивляется, — Я как-будто другим начал становится. Не знаю, может это шизофрения или психопатия… Они может и были виноваты, но я все усугубил, ранил намеренно!..
«Убил намеренно», — невпопад поправляет в мыслях Питч, только вслух молчит, ведя правой рукой вверх, по нежной коже, по ровному позвоночнику, пока не добирается до мягких волос и не вплетает пятерню в белые пряди.