- Галлюцинации от реальности сложно отличить, находясь в состоянии аффекта. Так же возможно вы могли оступиться и упасть, от удара могло померещиться что угодно. Вам необходимо успокоится. – Пытался заверить его доктор.
- Да пошли вы к черту! Вы оба!
Джакоб бросил электроды на пол, сорвал аппарат с руки, схватил с кушетки свою одежду и собрался уходить. Остановившись на выходе, он обернулся к следователю:
- Как часто случаются такие дырки в башке, как у меня, после падений, а, мистер Смит? Или это я сам себе башню проломил?! – Коп непоколебимо смотрел на него кирпичным взглядом.
- Еще увидимся мистер Холс. – Только и сказал следователь в ответ.
- Да пошли вы! – Кинул Холс и показал кривоватый от рождения средний палец.
Раскинувшись на кресле у заваленного лекциями стола, наблюдая за непрерывным ливнем за окном, разум Джакоба мучил крик, крик того психа. "Ты сдохнешь! Сдохнешь! Сдохнешь!". Перед глазами стояли черные, смолистые слезы вытекающие из глаз психопата, а в душе скрежетали отголоски того вопиющего страха. Прошли часы, он игнорировал звонки родителей – не хотелось объясняться, и выслушивать пароноидальную атаку. Он сознавал, что следствие не оставит его в покое, придется еще не раз приезжать в участок, а того и гляди откупаться от обвинений недоумка Смита. Опустошенность и усталость ввели его в дремоту, и взбудоражил его только очередной звонок, но не из родительского дома:
- Да? – Хрипло ответил он. – Директор? Здравствуйте, я… я да, нормально. – Запинаясь отвечал Джак.
- Мы вынуждены дать тебе отпуск по состоянию здоровья, Джак, нам пришла справка и конверт с личной просьбой врача и следователя Смита…
- Твою Мать, Джон, со мной все в порядке, это просто недоразумение!...
- Джак, все будет оплачено, не переживай…
- Да при чем тут деньги? Черт! – Взбесился он. – Джон,…
- Джак у меня нет выбора, меня об этом просит региональная больница и копы, что ты мне предлагаешь? – В ответ было молчание. – Я заеду к тебе на днях, выпьем, расскажешь, какого черта было, ладно?
- Давай, – сказал он и положил трубку.
Он подорвался с кресла, швырнул телефон и стал в бешенстве разбрасывать лекции, рвать их, и бросать обрывки вверх так, что они осыпали его голову. После чего бросился в ванную, расплылся по ней прямо в одежде, и ногой повернул вентиль холодной воды. Первые струи душа промочили одежду, он подставил под них руки, набрал в них воды, омыл лицо и остался лежать под льющейся ледяной водой.
Прошло несколько недель, время тянулось как резина. Новостные передачи, затхлая квартира и неизмеримое количество выпитого виски – все, что происходило с Джакобом на протяжении этого времени. Тоска сжирала его изнутри, директор Джон так и не появился, а от визита родителей он каждый день отбивался по телефону. Не хватало только мамочкиных нотаций и папиных притворных вздохов, дабы подыграть назойливой жене. Щетина постепенно превращалась в бороду, запах пота проедал заношенный халат, а на радость тараканам объедков и грязи в квартире было больше чем на любой городской мусорке.
По телевизору тут и там сообщают, что мир на пороге войны. В интернете везде и вся строчили о кризисе и вспышке эпидемии чумы, черт знает, откуда возникшей. Смерть косила многих, настали смутные времена. Но, несмотря на все это, университет выплачивал ему полную заработную плату, как обещал Джон. Ублюдок Смит постарался на славу. Шок от происшедшего остался позади, но неприятный осадок до сих пор его тревожил. Джак и сам не знал, что его больше беспокоит то, что произошло или, то, что коп-толстопуз ни черта не может, кроме как сомневаться во всем увиденном и услышанном. Он несколько раз посетил кабинет Смита, и каждый раз сталкивался с пренебрежительным и недоверчивым отношением в свой адрес. Джакоб был уверен в том, что видел и не понимал, почему его версия происшедшего не рассматривается ни под каким углом.
На середине третей недели, ранним утром Джак грыз засушенный кусок пиццы и уже начинал утреннее питие спиртного. Ему послышался дверной звонок, от пошерудил пальцем в ухе, для верности результата хлопнул по нему ладонью, и снова сосредоточился на окаменевшем куске пиццы. Но короткий звонок послышался снова, Холс подскочил с места и подбежал к двери, посмотрел в глазок. Через глазок ничего не удалось рассмотреть, он начал открывать дверь, но его прервал грохот по ту сторону двери. Вздрогнув, он медленно снова прижался к глазку и, в шоке от увиденного, отскочил от двери. Он не понимал, как такое возможно, но через глазок он увидел того психа, и из его глаз, так же как и в тот раз, текли черные.