- Извините. Я не хотел вас напугать. – Начал оправдываться Джак. - Меня зовут Джакоб Холс, я хотел поговорить с вами о инциденте случившемся, в котором мы с вами оба оказались не последними участниками. – Мужчина с печалью смотрел на него, на секунду Джаку померещилось, что в его глазах была вина. – Сайрес, что вы делали в тот день в моем подъезде?
- Я пришел к вам за помощью. – Коротко ответил он, замолчал и продолжил смотреть на него немигающим взглядом, в котором виднелся испуг.
- За помощью? – Джак был в недоумении. Он никак не ожидал подобного ответа от того, кто напал на него. А Сайрес продолжал смотреть на него, тело его оставалось неподвижным, а взгляд испуганным и сосредоточенным. – Зачем вам моя помощь? – Но он молчал. – Мистер Оуэн, зачем вам была нужна моя помощь?
Но он не отвечал. Джакоб в недоумении смотрел на него, он не понимал почему Оуэн молчит и зачем тогда так ответил ему. Чем дольше он смотрел, тем больше взгляд больного казался неестественным. Казалось в их иступленном молчании прошло несколько минут. Но через несколько мгновений Джакоб начал замечать, что в лице Сайреса, до этого казавшемся несчастным и даже испуганным, что-то начало меняться. Сначала было не ясно, что именно меняло его выражение лица, но чем больше Джакоб всматривался, тем больше становилось ясно, что его искажает ухмылка. Сухая, злобная, пугающе жуткая ухмылка. Глаза его потемнели, будто зрачки поглотили всю радужку, и взгляд стал непроницаемым, ничего не выражающим, пугающим своей пустотой. Джак попятился к двери, внутри него забушевал страх. А Сайрес был словно живая зловещая статуя, с полным черноты, угрожающим взглядом, неотрывно следил за ним. Джакоб стоял в дверях словно вкопанный, неспособный сделать и шага, парализованный паникой, а зловещая статуя худощавого мужчины всем своим будто бросала ему вызов, эта тварь насмехалась над ним. Что-то вывело Джака из остолбенения и он выбежал из палаты. Сердце тарабанило в груди, в висках пульсировало, на лбу выступили капли пота, ноги заплетались между собой. Он несколько раз оборачивался, ему казалось, что он чувствует этот взгляд, смотрящий спиной, будто Сайрес идет прямо по его пятам. Добежав до ресепшена он, задыхаясь, не то от бега, не то от страха, спросил у сестры когда выписывают Оуэна. Девушка обратила внимание на взвинченное состояние Джакоба, на что он тут же постарался взять в себя в руки и, с максимально непринужденным видом, какой мог состроить, отмахнулся, мол, спешит. Оказалось, что Сайреса выписывают через пять дней. Джакоб всем своим нутром чувствовал, что Селене нельзя оставаться с этим человеком в одной квартире, и что ему необходимо предупредить женщину об опасности. Он собирался на выход, когда почувствовал на себе взгляд, который уже никогда и ни с чем не спутает. За углом, вдали коридора, стоял худощавый мужчина в больничной сорочке, неподвижный силуэт, словно замерший во времени и жестокое ухмыляющееся лицо которого было различимо даже с такого расстояния. Джакоб, все время оборачиваясь на него, побежал к выходу, постоянно сталкиваясь с людьми.
Все происшедшее Джакоб осознал только тогда, когда двери его квартиры были заперты на все имеющиеся замки. Он не помнил как шел или ехал домой, все было как в тумане. Он, взрослый мужчина, врач психотерапевт и педагог, был напуган как мальчишка, ему оставалось лишь забраться под одеяло и дрожать от страха. Он носился по всей квартиры в попытках отыскать хоть какие-то успокоительные, но его взвинченное, почти на грани истерики, состояние не позволяла ему мыслить рассудительно. Он забыл заглянуть в аптечку, но посмотрел в сахарнице, хотел посмотреть в ванной, но стал искать под диваном. Он то и дело размышлял о том, как вел себя Сайрес, и почему он ощущал всем своим нутром, что это нечто аномальное, неестественное и зловещее. Он так и не смог отыскать никаких таблеток, поэтому он схватил телефон, и решил позвонить, пожалуй, единственному человеку, кто помимо женушки Оуэна поверит ему. Ему было необходимо поговорить с кем-то, рассказать о том, с чем он столкнулся. Гудки раздражали его, он расхаживал по комнате, прижав телефон к уху и трепал себя за волосы. На звонок ответил не тот человек, которого он хотел услышать. Джакоб помедлил, стараясь взять свои эмоции под контроль, а затем осведомился: