– Вот, мисс Крейн, – сказал он, подавая ей конверт. – Занесите это в банк. Сейчас почти четыре, но я уверен, что Гилберт разрешит вам положить деньги.
Он остановился, внимательно посмотрел на нее:
– Что с вами, мисс Крейн, – вам нехорошо?
Наверное, он заметил, как стали дрожать у НЕЕ руки, как только она взяла конверт. Неважно. Она в точности знала, что сейчас скажет, хотя, когда ее губы произносили эти слова, слушала сама себя с удивлением.
– Кажется, снова разболелась голова, мистер Ловери. Я как раз собиралась попросить разрешения уйти пораньше. Мы сейчас разбираемся с почтой и не сможем подготовить оставшиеся документы по сделке до понедельника.
Мистер Ловери улыбнулся. У него было хорошее настроение. Ну еще бы! Пять процентов от сорока тысяч составляют две тысячи долларов. Он мог себе позволить небольшой акт филантропии.
– Ну конечно, мисс Крейн. Только зайдите в банк, а потом отправляйтесь домой. Хотите, чтобы я подвез вас?
– Нет, спасибо. Доберусь сама. Немного отдыха…
– Да, это главное. Что ж, тогда до понедельника. Я всегда утверждал, что самое важное – это здоровье и покой.
Как же, черта с два: Ловери мог загнать себя до полусмерти из-за лишнего доллара и всегда был готов по жертвовать, жизнью любого из своих служащих за добавочные пятьдесят центов. Но Мери Крейн лучезарно улыбнулась ему и покинула шефа и свою работу – навсегда. Прихватив с собой сорок тысяч долларов.
Не каждый день предоставляется такая возможность. Если откровенно, бывают люди, которым судьба не дает вообще никаких шансов. Мери Крейн ждала своего – двадцать семь лет.
Возможность поступить в колледж исчезла, когда отец попал под машину. Ей было семнадцать лет. Вместо этого Мери в течение года посещала курсы для секретарш, потом надо было содержать мать и Лилу, младшую сестру. •
Возможность выйти замуж пропала после того, как Дейла Белтера забрали в армию. Ей было двадцать два. Его сразу отправили на Гавайи, вскоре в своих письмах он начал упоминать имя некой девушки, а потом письма перестали приходить. Когда она получила открытку с объявлением об его свадьбе, Мери уже было все равно.
Кроме всего прочего, в это время уже была серьезно больна мама. Так продолжалось три года. Она умерла, когда Лила. была в школе. Мери хотела, чтобы сестра обязательно поступила в колледж, а там будь что будет, но теперь забота о них двоих лежала целиком на ее плечах. Весь день – работа в агентстве Ловери, полночи – у постели матери. Ни на что другое времени не оставалось. Некогда было даже замечать, как проходят годы. Но очередной приступ доконал маму, она должна была устраивать похороны. Потом Лила бросила школу и пыталась найти работу, а она как-то раз посмотрела в зеркало и словно проснулась: вот это изможденное, осунувшееся лицо, глядящее на нее оттуда, – это была она, Мери Крейн. Она чем-то ударила по стеклу, зеркало разбилось, но ей казалось, что она сама, ее жизнь рассыпается, превращаясь в тысячи сверкающих осколков.
Лила тогда вела себя просто замечательно, и даже мистер Ловери помог, устроив так, что их дом сразу же купили. Когда все было окончательно оформлено, у них на руках оказалось наличными примерно две тысячи долларов. Лила нашла работу в магазине, торгующем грампластинками в нижней части города, и они сняли маленькую комнатку на двоих.
– Послушай, что я тебе скажу, ты должна отдохнуть, – заявила Лила. – У тебя будет настоящий, полноценный отпуск. Нет, не надо спорить! Девять лет ты нас содержала, теперь самое время стряхнуть с себя заботы, расслабиться. Ты должна куда-нибудь поехать. Вот, например, круиз на морском лайнере.
Так она оказалась на борту «Каледонии», и уже через неделю плавания по Карибскому морю изможденное, осунувшееся лицо прежней Мери больше не возникало перед ее глазами, когда она подходила к зеркалу в своей каюте. Она снова была молодой («По крайней мере, выглядела никак не старше двадцати двух», – говорила она себе), но, самое главное, она была влюблена.
Нет, это была не та безрассудная, неудержимая страсть, которую она испытала когда-то к Дейлу Белтеру. Не было и романтических поцелуев при лунном свете, серебрящем волны, – всех этих голливудских сцен, сразу же встающих перед глазами, как только речь заходит о круизе в тропиках.
Сэм Лумис был на добрых десять лет старше, чем в свое время Дейл Белтер, и не очень-то ловко умел ухаживать, но Мери любила его. Казалось, вот она, первая настоящая возможность устроить свою жизнь, которую предоставила ей судьба. Так ей казалось до тех пор, пока Сэм не решил объяснить ей свое положение.
– Понимаешь, – сказал он ей, – я сейчас вроде как красуюсь в чужой одежде. Видишь ли, этот вот магазин…
И он рассказал ей свою историю.
На севере, в маленьком городке Фервилл, есть магазин, торгующий всем, что нужно в фермерском хозяйстве. Сэм работал там, помогая отцу. Подразумевалось, что дело потом перейдет к нему по наследству. Год назад отец умер, и тогда Сэму сообщили плохие новости.
Да, конечно, магазин переходит к нему. Плюс около двадцати тысяч отцовского долга. Дом, товары, даже страховка, – все уходило в счет долга. Отец никогда не говорил Сэму, что частенько вкладывал деньги в другой вид бизнеса – играл на тотализаторе. Но, так или иначе, у Сэма теперь оставалось только два варианта: объявить себя банкротом или попытаться выплатить долги.
Сэм выбрал второе.
– Это дело приносит прибыль, – объяснил он. – Я, конечно, не стану богачом, но, если управлять магазином как следует, можно получать стабильную выручку в девять-десять тысяч в год. А если я смогу выставить приличный выбор разных машин для сельскохозяйственных работ, может даже больше. Я выплатил уже четыре тысячи с лишним долга и думаю, что еще пара лет и я расплачусь со всеми полностью.
– Но я не понимаю, если ты столько должен, как ты можешь позволить себе этот круиз?
Сэм широко улыбнулся.
– Я выиграл соревнование. Ну да, кто больше всех получит выручки от продажи сельскохозяйственной техники; спонсором было отделение фирмы, которая ее производит. Я вовсе и не пытался выиграть эту поездку – просто вертелся как мог, чтобы быстрее заплатить долги. Они меня уведомили, что я занял первое место в своем округе. Я пытался получить приз деньгами, но они ни в какую. Или круиз, или ничего. Что ж, этот месяц не будет напряженным, своему помощнику я доверяю. Я подумал, что отдохнуть за чужой счет тоже не так уж плохо. Вот так я оказался здесь. И встретил тебя. – Он невесело улыбнулся и вздохнул.
– Да, если бы это был наш медовый месяц…
– Сэм, но что нам мешает? Я хочу сказать, мы можем… Однако он снова тяжело вздохнул и покачал головой.
– Придется подождать с этим. Может, два-три года, пока я не расплачусь со всеми долгами.
– Я не хочу ждать! И наплевать мне на деньги. Я могла бы уйти из своего агентства, работать в магазине…
– И спать тоже в нем, как это приходится делать мне? – Он выдавил из себя улыбку, но лицо оставалось таким же безрадостным. – Да, я не шучу! Устроил себе гнездышко в задней комнате. Питаюсь в основном бобовыми консервами. У нас говорят, что я так трясусь над каждой копейкой, что переплюнул даже нашего банкира.
– Но к чему все это? – спросила она. – Я хочу сказать, если ты не будешь так себя ограничивать, то выплатишь долг на год-два позже, и все. А до тех пор…
– До тех пор я должен жить в Фервилле. Неплохой городишко. Но маленький. Там все все друг о друге знают. Пока я вот так веду себя, я вызываю сочувствие и уважение. Они часто покупают мой товар, просто чтобы поддержать меня, – все знают мои проблемы и всем нравится, что я стараюсь изо всех сил, чтобы решить их. Отец, несмотря на то как у нас все потом повернулось, пользовался хорошей репутацией. Важно, чтобы эта репутация сохранилась. Для меня и моего бизнеса. И для нас в будущем. Теперь-то это стало еще важнее, чем раньше. Разве ты не понимаешь?