Пронзил сердец я столько, стольких предал!Я столько праха разбросал по ветру!И всё ради чернил… Я и не ведал,Что лирика всё время ищет жертву!
Отправленный гнить
Остывшие, ломкие вены,И холодом тело сковало…Он гнить был отправлен за стену,Но дела не предавал он.
Под градом камней и проклятийОн гордо держал над собоюСпасённый от грязи и пятенСвой сборник, написанный болью!
Он вынес его из обителиСочащихся пеною язв.Чтоб злые слова не обидели!Туда, где не рыщет миазм.
Опасливо, без сожаленияТу книгу упрятал за пазуху!Готов был лишиться прощенияВ толпе, где душевная засуха!
Он знал, что не предал дело,Отправленный гнить за стену!Быть может, он предал тело,Зато не оставил веру!
Ни о чём!
Стих ни о чём.
Без смысла, без намёков.Без фантастических историй о любви,Без нареканий и без лжепророков,Простой, как улица, где стихли фонари.
Без тайны, сокровенного, завесы,Без посвящения, без лжи и клятв!Стих прост, когда все внутренние бесыУшли, утихли либо крепко спят.
Без изощрённой рифмы и гипербол,По возрастанью строк, а не на спад!Не звонкий, как удары хлёсткой вербы,Не опьяняющий, как виноград.
Написанный легко, за полминуты,На мягком кресле, с пледом на плечах,И призванный избавиться от смуты,Что копится в душе и на глазах…
Сгорела хата
Сгорела хата. Крыша обвалилась.Пожарные хлопочут у огняИ спрашивают: «Как так получилось?»,Крутя в руках бычок, что бросил я.
Соседи смотрят, как окрепло пламя,Детей к себе прижали поплотнее.А я чуть выше, на холме, где знамяВсегда роняет солнце в апогее.
Я б сжёг мосты, но здесь их просто нету,Тогда решил, что подпалю берлогу.Чтобы потом, на край добравшись света,Я не сумел назад найти дорогу!
В чём смысл?
А в чём весь смысл? В выгодной работе?В знакомствах, связях, деньгах и друзьях?Сегодня день прожить в сплошной заботе,А завтра разогреться на морях?
Прийти домой уставшим, одинокимИ встретить взгляд таких же тусклых глаз?И в памяти остаться однобоким,Но в чьей-то просиять, как тот алмаз?
Поездки, ипотека и кредиты —Обманчивое что-то, как стабильность.Мечты все пережёваны, забыты,Лишь стрессы совершенствуют мобильность.
Огрызки смеха детской инфантильности,Истлевшие давным-давно в душе,Порою возвращают нас к наивности,Но всё же мы склоняемся к земле.
Нет! Всё окей, я просто призадумался:А в чём же смысл? Куда тогда идти?До лучшей мысли так и не додумался,Чем просто: «Ты живой? Ну так живи!»
По-своему
Мы их тщательно прячем в улыбках, нелепостях, шутках,Иногда погребаем в карманах тонких пальто.Оставляем холодным следом на окнах в маршруткахИ в словах примирительных вроде: всё хорошо…
Их сжимаем в кулак и в сердцах разбиваем о стену,А потом с виноватой ухмылкой: всего лишь упал…Иногда их гоняем со спиртом от сердца по венам,А потом в оправдание: пятницу я отмечал!
Мы их пачками курим, пьём литрами за целый деньИ пускаем их пеплом по миру свободно лететь.Наших лиц временами касается слёзная тень,Просто каждый мужчина по-своему может терпеть.
Мы рисовали
Мы рисовали голубые небеса,Улыбчивое солнышко в углуИ тёплое касание луча,Людей счастливых на цветном лугу…
Мы рисовали дом и дымоход,Прозрачное стекло входной двери,Кота у распахнувшихся воротИ за холмами – городов огни…
Какими рисовали города?Их улицы, жилые исполины,В заботах дети, дамы, господаС улыбками на лицах и на спинах!
Пруды и парки рисовали мы,Забитые прилавки магазинов,Кино, театры, публикой полны,Трудяг, беспечных и простолюдинов!
А также дядю Стёпу, Айболита —Не на листе, а в тысячах квартир…Вы скажете: «Мечта тех лет изжита»,Но дети просят тот же самый мир…
Сыну
Останься верен самому себе,Останься предан делу, правде, воле,Не бойся встать наперекор судьбеИ помни: даже одинокий – воин!
Не жди другого, верь, но не надейся,Неси добро и яркий тёплый свет,Открытым будь, по ветру не развейся,Крепчай сквозь призму скоротечных лет!