— Что это было? — спросила Ксюша в пространство. — Или ничего не было? Ты же видела, Валь? — последний вопрос звучал почти умоляюще.
— В том-то и дело, что да.
Валька, несмотря на мороз, потянула из пачки сигарету. Пальцы у неё заметно подрагивали.
— И визитка вон у тебя в руках. Она не могла появиться ниоткуда, даже если у нас была коллективная галлюцинация.
Глава 9
Эдик. Первые ответы
Торчать, привалившись к стенке, и дрожать коленками хотелось и дальше, но глупо ведь. Эдик прекрасно понимал, что если бы этот… как его… Дубль вознамерился напасть, то так и сделал бы, а оказать ему сопротивление парень мог только условно — уставший, сонный и ни чёрта не понимающий в событиях этой сюрреалистической ночи. Страж (или как его называет перевёртыш, Музгаш) в случае опасности тоже должен помочь, так что держать дистанцию — не значило как-то дополнительно себя обезопасить, скорее, наоборот, ещё больше собственные силы тратить.
В общем, Эдик пробрался обратно к компьютерному стулу и приземлился на него, стараясь, чтобы его неверная походка не особо бросалась в глаза. Дубль тактично отвёл взгляд в сторону, хотя Эдику показалось, что на его губах мелькнула еле заметная ухмылка.
— Так и почему не можешь? — поинтересовался парень, пожалев, что тут нет какого-нибудь графина с водой или даже с чем покрепче, уж больно в горле пересохло.
— А потому что нет выхода отсюда, Эдуард. Я, честно сказать, не мастак объяснять все эти сложности про связи миров, метафизические замки и засовы и прочую дребедень. Вот настоящий Михаил Евграфыч в этом был силён, он бы поведал всё без утайки. Да только нет его, упокой его душу.
— Харош уже креститься! — неожиданно вспылил Эдик, видя, как подменыш опять занёс руку в христианском жесте. — Монстр, а святого из себя корчишь!
— А вот это сейчас обидно было, про монстра, — Дубль почти всхлипнул и надул губы. Мимика обиженного ребёнка совсем не подходила к стариковским чертам лица, смотрелась откровенно нелепо, о чём Эдик тоже не преминул сообщить.
— Сам небось главврача и порешил, а теперь тут слёзки точишь, нехристь!
— И это говорит нам Эдуард Степанович, самый главный праведник всея Семибратска, — хихикнул Дубль. — Кстати, Эдик, ты не стесняйся, сигареты в верхнем ящике, вместе с зажигалкой и пепельницей, а на нижней полке стеллажа, за папками, фляжка с коньяком. А то так нервничать опасно для вашего хрупкого человеческого здоровья. Стресс надо снимать вовремя. Михаил Евграфыч как никто об этом знал, так что всё под рукой.
На некоторое время повисла тягостная пауза. С одной стороны, искушение последовать совету Дубля было огромным, с другой стороны, это казалось признанием своего поражения.
— Бросил я курить, — наконец процедил Эдик. — Насчёт религии спорить тут не будем, но я раз не праведник, то и крестами не размахиваю, и ты уж как-нибудь воздержись.
— А Евграфыч не бросил, но я вот пробовал — не вставляет, видимо, внешность копируешь, а природа всё равно другая. Не берёт меня ни табак, ни алкоголь. Но за компанию могу, отчего же нет?
Разговор, с точки зрения Эдика, становился всё более бессмысленным. Обсуждение религиозных воззрений и вредных привычек не несло ровным счётом никакой информации ни о происходящем здесь безумии, ни о способах выбраться отсюда и попасть в мирную привычную жизнь.
— Так, — парень хлопнул ладонью по столу и всё-таки выудил из глубин стеллажа фляжку. — Баста. Давай по делу. Раз уж ты осведомлённый, а я нет, и ты утверждаешь, что хочешь дружить, то я буду задавать вопросы, а ты отвечай. И будь добр, не просто «не могу объяснить» или что-то подобное, а как-нибудь по существу. Пусть это будет не подробно или даже не совсем точно, но лучше, чем совсем ничего. Договорились, Дубль?
Приложился к фляжке долгим глотком и позорно закашлялся. Судя по всему, вовсе там не коньяк, а ядрёный самогон.
— Не жадничай, — протянул руку через стол Дубль. Эдик не стал сопротивляться и отдал бормотуху собеседнику.
— Валяй свои вопросы, — кивнул монстр, чуть порябив лицом после того, как отпил. Видимо, вместо кашля у него случался сбой контроля над внешностью.
«Да неужели?» — подумал Эдик. Не верилось, что хоть какие-то ответы он получит. Решив не радоваться раньше времени, он начал с простого:
— Вот я тебе как представился, когда зашёл? Сказал, что я — Эдик. А ты уже и мою фамилию упомянул, и отчество, и даже ведь не ошибся. Как так получается?
— Паспорт у тебя в кармане куртки, — не моргнув глазом, ответствовал Дубль. — Посмотрел, пока ты в отключке валялся в спальне.