— Да сектанты какие-то. Значит, всему, что угодно.
— … Отец-основатель церкви Уоррен Джонс уже выступил с обвинением в адрес правоохранительных органов и властей в целом. Он подал в суд и призвал всех своих сторонников быть стойкими и сильными…
— Как думаешь, для чего нас вызывают? — убавила радио Кэс.
— Без понятия. Мы же вроде ничего такого не натворили, да? В отпуске же. К тому же поймали опасного психопата. Медали вручат, надеюсь. Или там грамоту.
— Ха-ха-ха. Размечталась. Но нельзя ничего исключать.
— Гм… Думаю, гадать смысла нет. О, заедем перекусить?
— Наш же ждут, нет?
— Там ведь время не указано.
— Ну, тогда ладно, — свернула она к первой попавшейся забегаловке.
Прошла почти неделя, как велось «секретное» расследование, где яснее ничего не становилось. Во время допросов, я вскользь пыталась расспросить других агентов Псикорпуса по поводу Нормана. Никто даже не думал отвечать или они просто не знали, что тоже может быть. А в опечатанный дом нас, ясное дело, не пустили. Потому о причинах и мотивах поступка парня оставалось только домысливать. Судя по крохам информации из разума пацана, я поняла, что он сам толком не понимал, что происходит с ним и как всё работает. Но ведь откуда-то он узнал о псионике, с которой не смог до конца совладать. Откуда-то черпал силы. Вполне впечатляющие силы, смею я сказать.
В своих снах я мельком видела подземные тоннели и странных людей, одетых в рванье. И навсегда запомнила запах сточных вод. Наш виновник контактировал с ними и не раз, а потом сны превращались в непонятную кровавую кашу. Нет, парень не сам кромсал каких-то бродяг, но наблюдал, мысленно ликовал. Хотя… Это могло быть его фантазиями. Всё что я отчётливо поняла из этих видений — это то, что, парень был объят лютой ненавистью. Он ненавидел этот мир всей душой. Но почему? Увы, я этого сказать не могу. А все предположения, думаю, будут далеки от правды. Сами подумайте, он вырос в хорошей семье с достатком, учился в элитной школе, не имел проблем со здоровьем, и с родителями, друзьями — у него, казалось, всё было идеально до прошлого года. Да, возможно, с ним плохо обращались дома, в школе, но доказательств этому нет. Потому и было дико, откуда в нем такая ненависть. И такая перемена всего за год жизни?
Если ненависть к отцу я ещё могу понять, то убийство Майкла Стюарта было для него ничем непримечательным. Оттого вдвойне было жаль родителей. Ведь каждый родитель будет винить себя, когда все твердят, что он покончил с собой. Хотя они в это не верят. Не знаю, правильно ли мы поступили, когда сообщали им, что мы поймали убийцу их сына.
— Может, они узнали, что мы контактировали с семьёй Стюарт?
— Кстати, точно, — ответила Кэс, с аппетитом жуя сэндвич с беконом. — Но, мы сделали это за день до подписания о разглашении. Да и семейку же предупреждали, что официально дело их сына останется неизменным.
— Да уж, вряд ли они стали бы бегать по всем инстанциям и орать, какие в Псионикуме лжецы.
— Мать, забей. Скоро узнаем. Лучше скажи, планы на выходных в силе?
— Ещё бы.
— А нас вообще допустят к прыжкам сразу?
— Конечно, после некоторого обучения.
— Я уже представляю себе свободное падение. Поскорее бы выходные.
— Ага, если у нас будут эти выходные.
— Верно. Сомнительно, что начальство зовёт нас, чтобы погладить по голове. Так, ты закончила есть? — я уже допивала последние капли чая. — Поехали сдаваться.
Псионикум встретил нас буднично. Всё те же сотрудники безопасности, всё те же сканеры и лифт. Зал Наблюдателя располагался на тринадцатом этаже и, соответственно, в нем ничего знакомого. Ведь мы никогда не поднимались выше седьмого-восьмого этажа. Допуска нет. Но не в этот раз.
Как обычно, пройдя через пустой коридор, мы попали в просторный круглый зал с мониторами, обвешанными по всей стене. В центре на небольшой кафедре за столом с пультом управления сидел темноволосый мужчина в сером костюме.
Это и есть Наблюдатель? Гм, какой-то он… Обычный, что ли. А мы слышали о нем много странных слухов. Мужчина поднял голову и, заметив нас возле двери, подозвал к столу жестом.
Гм… Пригляделась к нему более внимательно при приближении. Образ у него был едва заметный и как будто дымчатый. Честно, такое я вижу впервые. И ощущения от него как… Как от пустоты?! Не знаю. Такое не могло не насторожить. В последней практике у Крауссе мы пару раз видели видеозаписи с тех мест, где грань между материальным миром и «другой стороной» настолько тонка, что можно взглянуть за эту ширму, прочувствовать, что на «той стороне». Но её влияние на материальный мир трудно предсказать. Астральный мир каждый видит и чувствует по-разному, так же у него множество названий.