— Как тебе? — весело спросила девочка.
— Вкусно, — честно призналась я.
— Я рада! — радостно воскликнула она.
— Зачем мы здесь? И что это за место?
Девочка долго размышляла над чем-то, прежде чем выдать странный ответ.
— Давай просто посидим. Ты же ничего от меня не потребуешь? — с надеждой в голосе спросила девочка, взглянув на меня серьёзными глазами, от чего мне стало немного неловко.
— Конечно, нет. Я люблю просто сидеть и ничего не делать. Можно сказать, я в этом мастер.
— Хи-хи, я тоже.
— А здесь очень даже неплохо. Немного серовато, конечно, но неплохо. Можно обустроиться, обои повесить.
— Да? — с сомнением протянула девочка. — Неплохо, когда не одиноко. Налить ещё?
— Не откажусь.
— Хи-хи. Понравилось?
— Я, знаешь, рада любой халяве. Ну, как любой нормальный человек. Так что, можешь наливать сколько душе угодно, Кэс.
— А-ха-ха-ха, хорошо-хорошо.
— А что это за стены?
— Я не знаю, — испуганно ответила девочка.
— Ты не выходила за её пределы?
— Нет. Это опасно. Мама говорила, там живут чудовища.
— Чудовища?
— Ага. С кроваво-красными глазами из того мира.
— Но ты их сама не видела?
— Ну… Нет, — призадумалась она.
— Тебе пора. Не стоит задерживаться, — попрощалась она.
— Пока.
Постепенно туманное поле исчезло, как и весь этот сюр, когда меня резко вытолкнуло обратно в настоящий мир. Во второй раз я проснулась посреди тьмы. Ну, уже привычная картина. Затем вернулся слух, запахи. И чувство времени. И в конце всего у меня в голове был только один вопрос: «Что за фигня эта была?!».
— Кэс? — моя подруга ответила не сразу. Её образ как-то странно мерцал, а она сама дышала тяжело и обрывисто, будто задыхалась. — Кэс?!
— А? Да… Что?
— Что это было?
— С-с-сама не знаю… — неуверенно протянула она осевшим голосом.
— Ты тоже что-то увидела?
— Абсолютную и непроницаемую тьму. Я чуть не утонула в ней.
Гм, получается, увидели мы не одно и то же.
— А что я говорила…
— Да нет же, это было жутко, Анна. Будто… Будто я сама ослепла.
— Да? Не знаю, что и ответить.
— А ты, ты что-нибудь увидела?
Она не в курсе? Гм.
— Ну, да. Маленькую девочку. Мы с ней попили чаек и просто посидели. Было даже мило и уютно. Хотя весьма и весьма странно. Но я стараюсь привыкать к странностям. Там не хватало только чеширского кота и шляпника за нашим столиком.
— Что?
— Не бери в голову.
— Ненавижу телепатию… — услышала её тихое бормотание.
Согласна. После пережитого мысли не хотели сформироваться в нечто связанное. Перед глазами так и оставалась картина — маленькая девочка посреди бескрайнего туманного поля, окружённого стеной, за которой чудовища. И я, которая могла видеть. Теперь понимаю, что видеть — это величайший дар, который я не ценила по достоинству. Да уж… Каюсь-каюсь.
— Так ты — блондинка с зелеными глазами? Как кукла барби? Гм… Вот ведь самое страшное узнаешь о человеке, погрузившись в его голову.
— А? Как ты… Эй, это не честно. Почему я ничего не увидела? Ты же не всегда была слепой.
— Не знаю. Может и всегда, и сейчас только прозрела!
— Ага. Скажи ещё, после аварии.
— Кстати! А может это Великие Силы подстроили аварию?
— Ага, конечно. Кто ещё. Не будем же учитывать людей, пренебрегающими правилами дорожного движения.
— Эй… Я, не… Хотя и вправду не знаю правила, кроме светофора.
— Время истекает, молодые люди… — прозвучал голос профессора Краусса.
Чего? Так быстро?
— Ты что-нибудь написала? — спросила я.
— Ничего. Описала тьму.
А сколько мы вообще просидели? Я проверила время и ахнула. Прошёл час. За эти минуты странной фигни прошёл час! Ладно, пора бы написать что-то. И в конце занятия настал наш черёд отчитаться. Профессор как-то странно вздыхал, читая наши каракули, то есть мои.
— Очень интересно… Очень интересно…
На миг я отчётливо ощутила неприятное прикосновение — не физическое, а ментальное, — и увидела яркое сияние в образе профессора вокруг его головы. Он явно что-то попытался сделать.
— Мисс Рейн и Мисс Уильям, я уверен, вы не пытались меня обмануть, а просто не хотели обидеть друг друга.
— Что вы имеете в виду, профессор Краусс?
— Я не поверю в это, — он протянул мне мой лист.
— Почему?
— Вы написали свой ответ слишком общими словами. Я хочу услышать правду.