— О, да… Я бы послушала. Кстати, мне понравились твои треки. А ты оценила мои?
— Не хочу обидеть, но попсятина — не моё.
— Уу, как радикально.
Практически все студенты от мала до велика сейчас готовились к выступлению. А мы, как люди, обделенные творческим талантом, шли рабочими по объявлению студсовета. Они искали свободные «руки» и «ноги» для подготовки места проведения конкурса. Судя по списку желающих, никто не хотел стать разнорабочим. К честности признаться, о совете я узнала не сразу. Вот такие они — невидимые активисты института. Да и про внеучебные мероприятия — тоже.
— Пришли, — огласила очевидное Кэс и постучалась.
— Войдите, — раздался голос.
— Мы по объявлению. Это ведь вам нужны лишние руки?
— Ах, да…
Глава студенческого совета, старшекурсник с приятным баритоном и лёгким акцентом, попросил нас подыскать ещё людей, но за час мы так никого и не нашли.
— Мда… Никто не хочет лишней мороки. Только выступить самому.
— Ага, кажется, мы ошиблись, Анна. Может не поздно подготовить номер?
— Вон, идут… Присоединяйтесь к студсовету. Не хотите в студсовет? Вы нужны совету! Совет без вас распадётся!
Гм… Никто не заинтересовался.
— Кэс, сколько ещё нам торчать около столовой?
— Не знаю. Думаю, идея помочь студсовету уже не такая хорошая.
Казалось, надежды больше нет, но в последний момент нашёлся один человек.
— Я тоже не понимаю, зачем всё это. Я думал, здесь не место таким глупостям.
— Что такое, Мартин? Не любишь веселиться?
Мартин Стивенсон? Он же лучший студент среди трехуровневых первачей. С высочайшими баллами он возглавлял рейтинг каждую неделю. Я бы не сказала, что его псиобраз так уж сильно яркий, а по голосу тип тот еще зануда.
— Я здесь, чтобы учиться псионике, а не плясать и петь! Поощрять участие в этом цирке такая глупость! Конечно, иначе баллы-то не заработать. Это несправедливо к тем, кто набрал их исключительно умом и талантом, а не всем этим! А ты почему не участвуешь? У тебя ведь не самое высокое место.
— Кэс, он показал на меня, да?
— Ага.
— И он это произнёс вслух?
— Ага.
— И здесь кроме нас троих никого?
— Ага.
— Мистер Стивенсон, вы понимаете, к чему я веду?
— Что?
— Сейчас кого-то будут бить. Возможно ногами.
— Я посмотрю, чтобы не было свидетелей. Но нам сказали найти хотя бы одного, Анна. А кроме него, возможно, никого и не найдём. Мартин, вступишь в организаторы — останешься цел.
— Я туда и хотел.
— Тогда, возвращаемся к главе? — спросила Кэс.
— Ага, он же не уточнял, скольких нам надо было найти. Единица тоже число, — согласилась я.
— Так, мисс Рейн, мисс Уильям и… мистер Стивенсон, верно? — начал глава. — Меня зовут Марк Рэшворд. До конца этой недели мы должны подготовить актовый зал, написать сценарий и согласовать призы. С завтрашнего дня начнём оборудовать зал и сформировать группу жюри. А вы, для начала, поговорите с профессором Зенером по поводу оплаты наших счетов и с датой их доставки.
— Ладно, признаю, идея — полная фигня, — после его кабинета я решила свалить по своим делам.
— Анна, ты куда? Главный корпус не в той стороне.
— Сегодня суббота, официальный день отдыха…
— Вообще-то самоподготовки, — уточнил Мартин.
— Да плевать. Вы как хотите, я пошла в тренажерный зал.
— А как же счета?
— Вы думаете, профессор забыл о них? Вряд ли. И без нас прекрасно справятся, чай немаленькие.
Глава 8. Неизбежные перспективы
Говорят, каждый должен избегать чрезмерной гордости и великой роскоши. Ведь когда человек несчастен, у него нет повода для беспокойства, но, когда у него появляются надежды, соблазны снова становятся опасными — сладкими грёзами. Посмотри, как живут люди, когда дела у них идут хорошо, их одолевает гордость, и они становятся сумасбродами высокомерными. Поэтому, если судьба не благоволит человеку, в этом нет ничего плохого. Такой человек часто сталкивается с трудностями, и у него складывается сильный характер. Если же перед лицом невзгод человек начинает проявлять слабость, жаловаться и искать виноватых кроме себя, он ни к чему не пригоден и падает на самое дно. Я всегда помнила эти слова, прочитанные где-то.
Культурное мероприятие могло стать для меня тем призрачным шансом, когда все будут заняты исключительно подготовкой к нему, я успею хоть немного нагнать их в псионике. Надежды на успех были, конечно, призрачными. Хотя дела у меня шли относительно неплохо по всем дисциплинам, ну, кроме интеты и метафизики, конечно. Тут уж ничего так быстро не поделаешь. Тягаться с прирожденными псиониками на их же поле на равных, ничего не зная о псионике с рождения — это нужно было быть гением, коим я, конечно, не являюсь.