Ладно… Кэс же не будет бить слепую всерьёз, ведь так? Хотя, это же Кэс, местная «хулиганка». Единственная причем.
— К середине, — вызвал тренер.
Мы встали на исходную и стукнулись кулаками.
— Всё путем, Анна?
— Да, пойдёт.
— Видишь? Я махнула.
— Эм… Ну почти.
— Стоп, стоп, стоп, — вмешался тренер. — Ты и вправду слепая?
— Ну, да…
А по глазам что, не видно? Удивилась я наблюдательности тренера.
— И это ничего, что вы хотите спарринг?!
— Господин Тренер, всё путём! Отойдите, — уверила его Кэс, в голосе которой слышались нотки веселья.
В отличие от груши я отчётливо видела её яркий образ, её движения, однако сложно было предугадать действия. В отличие от груши она постоянно двигалась, что не удивительно. Ничего лучше не придумав, я на ходу вспоминала слова тренера из видео: в правильный удар включается и нога, и бедро, мышцы спины, груди и плеч. Правая нога поворачивается, но не висит в воздухе в момент удара, левая остаётся на месте, тело расслаблено. И главное, не стоять столбом — повторяла про себя. Вроде бы просто — ага, на словах и до первого пропущенного удара. Точнее, ударов.
А Кэссиди-то слукавила, она явно тренировалась. Хотя, может, и нет. Первые пять минут было вообще непонятно, что мне делать, и я просто защищалась. Со стороны, наверное, это просто жалкое и унылое зрелище.
В свою очередь я старалась закрыть уязвимые участки головы и прощупать местность вокруг себя, но с каждым пропущенным ударом меня накрывало чувство адреналина, и я стала двигаться активнее, позабыв о всяком страхе сделать лишнее движение. Также не забывая о дыхании и правильном положении рук, особенно локтей, пыталась встретить её удары джебами и простыми комбинациями. Пару раз даже попала.
Ясное дело поначалу Кэс дралась не в полную силу, но к середине спарринга начала двигаться быстрее, её удары стали ощутимее и ярче, как вспышки с подключением псионики. Я старалась на отставать и отвечать по мере возможности. Темп «боя» постепенно набрал обороты, втягивая в свой безумный азарт и выбивая воздух из лёгких и все силы. Я, кажется, начинаю понимать, почему люди добровольно ходят на подобные занятия и соревнования, а также смотрят — азарт и адреналин дают чувство жизни.
И в конце заметно уставшая, я рухнула на ринг и лежала, изображая собой ковёр. Кажется, что пот лил ручейком, а дыхание не восстановится ещё долгое время. Вообще не хотелось двигаться.
— Руку, — услышала голос Кэс над собой.
— Фух, — помогла она мне подняться. — Не дралась она. Лгунья ты, мисс Уильям.
— Только на интете. Кстати, это можно и о тебе сказать.
— Что?
— Не строй из себя невинную овечку.
— Я действовала наугад. Честно. Для равенства тебе стоило бы закрыть глаза.
— Ага-ага.
— Пошли. А, нет, дай минуту. Всё тело ломит. Что-то ты перестаралась. Избила слепого человека.
— А-ха-ха-ха.
— Ещё и довольная такая. Ай-яй-яй, и не стыдно тебе, а?
— Ни капли. Было круто!
Пожалуй, я с ней соглашусь, мне тоже очень даже понравилось. И подобные спарринги стали своего рода нашим субботним ритуалом, неким подведением итогов недельных тренировок. Также бой помогал выплескивать накопившийся стресс, что удивительно.
Более опытные товарищи нередко подсказывали, давали нам советы или показывали на своих спаррингах. Оказалось, что в зал ходили лишь те, кто готовился вступить в ряды спецагентов Псикорпуса. Институт, конечно, не специализировался специально на них, но мог дать рекомендацию для прохождения стажировок или перевести в военную академию после выпуска. Очевидно, агенты с экстрасенсорными способностями будут цениться очень высоко. Так что, было что послушать и перенять у этих джентльменов.
Тем временем день за днём ноябрь подходил к концу, а суматоха в преддверии конкурса только набирала обороты. Мы пару раз видели Мартина, несущегося с двумя первачами из «второуровневых», которых он нашёл вместо нас. С той поры он нас всячески избегал, что вполне справедливо. Мы стали ненадежными в его глазах.
Повсюду и везде я слышала, что зал украсили будь здоров, но я не могла по достоинству оценить проделанное. И впервые за два месяца обучения я наконец застала столько народу в одном месте. Распорядок дня подвергся изменениям: по случаю дня конкурса даже отменили занятие сержанта, немного изменили расписание. Да уж, я прям представила его лицо, когда ему сообщали, на что же его променяли. Так, наверное, он смотрел на врагов народа. Хотя я не знала, как он выглядит, в моем воображении предстало лицо сурового вояки с жутким шрамом, которому сказали, что ему пора на пенсию.