Первая неделя в отделе прошла посреди четырех стен, в куче бумаг, гор из папок, под электрическими лампами и с повышенной дозой кофеина в организме. Исходя из прочитанного материала, основная доля работы агента заключается в общении с людьми: не только с подозреваемыми, но со свидетелями и со всеми возможными информаторами, которых ещё поискать надо. А улики и зацепки — просто приятное дополнение. Задача агента связать все показания, улики и логично их объяснить. Без связи и обоснования всё теряет смысл. В конце концов, люди на деле оказываются не самыми надежными источниками информации. Человеческий фактор присущ везде.
Перебирая одни только бумаги, мы не жаловались, пытались найти светлую сторону. К тому же все новички проходят через такое, верно? Успокаивали себя. Благо же нам всегда было о чем поговорить, что обсудить. Порой даже натыкались на поистине жуткие дела. Меня больше всего поражало бесчисленное количество пропаж людей, внезапные и необъяснимые. Близкие пропавших понятия не имели, что с ними могло случиться.
Хотя, если хорошо покопаться, то можно легко свериться со статистикой — известно, что каждый год пропадают десятки тысяч человек. По официальным данным Бюро Регистрации число людей, которых удалось найти, существенно меньше, чем число исчезнувших. А если быть точным то, пропавших в разы больше. Если призадуматься, это наводит на тревожные мысли, но, не надо сразу искать во всем мистику
По сухим данным министерства правопорядка, большая часть исчезнувших, а это примерно 80 процентов — взрослые люди, уехавшие из родных мест на заработки. Причины большинства пропаж укладываются в стандартные схемы. Их причины, я бы сказала, довольно банальные — финансово-материальные. У многих надежды на быстрый заработок не сбываются, обрадовать родных нечем, поэтому и вестей домой не шлют. Не хотят разочаровать или возвращаться. В то время, как их близкие дома сходят с ума, подают заявления на розыск, поднимают на уши всех.
Но в последние годы участились случаи похуже, когда люди попадают к непорядочным работодателям, которые месяцами кормят наемных рабочих обещаниями и, в конце концов, выталкивают их за ворота без копейки в кармане, а то и просто берут в настоящее рабство. Неприятная тенденция обещала стать одной из главных причин пропажи людей. Но да ладно, это не совсем наша специфика. Хотя, я до сих пор так и не разобралась, в чём же наша? А расспросить босса как следует — не удалось.
Спецагента Каллигана мы видели лишь пару раз. Он и его напарник Джим Майлз, высокий, худощавого телосложения темнокожий мужчина, были заняты кровавой расправой в подземке на Мейвью. Каллиган не думал подключать нас к этому делу. Потому о деталях дела мы, естественно, не знали. Так, мельком слышали парочку слухов от других.
В конце следующей недели, как и было поручено, мы сдали свой письменный анализ. Но я была уверена практически на все сто процентов, что Каллиган даже не станет читать наш отчёт. Приняв наши бумаги, он отправил нас общаться с самыми ужасными преступниками. Так сказать, чтобы мы сполна ощутили, каково это, познакомиться с фигурантами и виновниками тех ужасов, которые мы проштудировали за эти дни.
Начал он с последнего громкого дела, в котором участвовал его отдел. Наверняка он ожидал, что мы испугаемся. Как же, встретиться лицом к лицу с серийным маньяком, который многие года оставался на свободе и хладнокровно лишил тридцать две жизни. Наверняка Каллиган хотел, чтобы мы убедились, что слова на бумаге не вполне отражают действительность. А вот очная беседа с фигурантом — это уже что-то.
Нет, он не договаривался вместо нас с тюрьмой или устраивал специальные встречи. Нет. Хороший агент сам должен во всем разобраться, общаться с разными людьми, добиваться нужного ему, договариваться, найти общий язык. А если мы не способны добыть себе встречу с уже пойманным преступником, который отбывает своё заключение в госучреждении — то какие нафиг из нас полевые агенты?
Получив новое поручение, утром мы с Кэс уезжали из Нью-Эдем в регион Сан-Альдо (бывший штат Южная Каролина). Первая командировка, что тут сказать, не заставила себя долго ждать. И знаете, я никогда не бывала за пределами Нью-Эдема. Гм… Во всем есть плюсы.
— Боже… Каких красавцев он нам дал, — по пути в аэропорт мы ознакомились со списком наших интервьюируемых.
Каллиган дал нам несколько имен, у каждого из которых личные дела составляли десятки томов — все сплошь самые ужасные преступники в истории Эдема. Он считал, что только так мы поймем, каково это с ними контактировать, общаться, увидеть своими глазами вблизи. Но я ожидала чуть-чуть иного — было интересно, как преступники сами воспринимают содеянное и что они из себя представляют при личном общении.