Вегетарианская народная книга7 очень нужна. Если бы вы не писали, я хотел писать. Заглавие: перестань есть мясо или живое.
Как хорошо и верно вы говорите, что надо не обличать, а просвещать.
В мыслях о сне и бессознательной жизни много хорошего, но опасно отрицательное возводить в положительное и мерять положительное отрицательным. То, что думаю об этом, скажу в другой раз и другом месте.
Л. Т.
Печатается по листам 4 и 5 копировальной книги. Впервые опубликовано в ПТС, II, № 190, стр. 233—234, с датой: «1894 г. окт.». Дата определяется местом письма в копировальной книге, где оно скопировано между письмами к М. А. Сопоцько и Д. А. Хилкову, датированными Толстым: «30 ноября 95 г.».
1 При письме от 21 ноября 1895 г. Попов послал Толстому: 1) новый дополненный экземпляр своей статьи: «Открытое письмо к обществу»; 2) переписку с Д. А. Хилковым и 3) письмо своего знакомого «политического».
2 Этим студентам, в ноябре приезжавшим в Ясную Поляну, Толстой отдал статью Попова, о чем и писал ему 14 ноября. Прислав Толстому новый экземпляр своей статьи «в окончательном виде», Попов просил указать ему адрес студентов, чтобы получить от них статью и внести в нее дополнения.
3 Леопольд Антонович Сулержицкий (1872—1916) учился вместе с Т. Л. Толстой в Школе живописи, ваяния и зодчества в Москве. Осенью 1895 г. был арестован за отказ от военной службы по религиозным убеждениям и помещен в отделение для душевнобольных при военном госпитале. Однако вскоре он, под влиянием просьб родных, согласился нести военную службу и был послан в пограничные кордоны в Туркестан. Позднее был режиссером Художественного академического театра им. А. М. Горького (см. т. 87, стр. 350).
4 О письмах Д. А. Хилкова см. в письме № 234.
5 В то время Толстой особенно напряженно был занят «Катехизисом», или «Изложением веры», впоследствии получившим свое окончательное название «Христианского учения».
6 «Письмо политического», присланное Поповым, описывало тюремные переживания одного заключенного, его знакомого, и было им озаглавлено: «В карцере киевской тюрьмы». Личность автора письма не установлена.
7 См. письмо № 184, прим. 7.
233. М. А. Сопоцько.
1895 г. Ноября 30. Москва.
Получил ваши письма и рукопись,1 дорогой Михаил Аркадьевич, и исполнил часть ваших поручений, а именно — рукопись отправил в Неделю, прося Гайдеб[урова]2 снестись об ней с вами прямо, и передал с большим неудовольствием ваше поручение жене,3 последствием кот[орого] был, разумеется, справедливый и законный отказ. Солдат, и не солдат, и людей столь же жалких есть достаточно в виду у каждого, и каждый устанавливает какое-нибудь свое отношение к таким людям и держится его, вмешательство же других людей, всегда бывает только неприятно. Вопросы благотворительности я ведь уже лет 15 тому назад передумал, и перечувствовал, и переболел ими, и давно решил, что надо или всё отдать и ничего не иметь своего, или ничего не давать из того, что имеешь, а играть в милосердие нехорошо. Почему я дам этому, а не тому? На этот вопрос нет и не может быть ответа. И если я даю этому, а не тому, то только п[отому], ч[то] это мне так нравится, и такое давание по нравственному достоинству равняется даванию тому, кто веселит, забавляет меня. Билет солдата возвращаю. —
К последнему письму моему4 вам хотел приписать p[ost] s[criptum] о том, что как рассуждения о том, что вы присягнули для того, чтобы не выделяться, и едите мясо для того, чтобы быть свободным, несправедливы и основаны только на том, что вы хотите оправдать себя, так и рассуждение ваше о том, что есть личный бог, кот[орому] можно и должно молиться, основано на том, что в минуты слабости душевной вам хотелось бы, чтобы был такой бог и вы молились (бы) этому воображаемому вами богу. Самое драгоценное свойство мысли в том, чтобы думать свободно, т. е. совершенно независимо от своих чувств и своего положения. Простите, если вам неприятно то, что пишу вам. Нынче такой день, что пишу вам всё неприятное. Неприятное еще и то, что статья ваша нехороша — разбросана и нет ничего нового. Единственно приятное, что могу сказать вам, это то, что я исполняю ваше желание, люблю вас и от этого пишу вам правду, приглашая вас как можно больше давать в себе развиваться критику, судье и как можно задерживать мыслителя. Еще вам много впереди. Свободны ли вы? Что делаете? Есть ли друзья? — Ник[олай] Алекс[еевич] Философ[ов] в параличе умирает. Прощайте пока, обнимаю вас.