Чёрт!
Я ещё раз присмотрелся к посетителям. Они точно те, за кого себя выдают? Не получилось ли так, что Жировик заранее договорился с хозяином и под видом обычных буржуа усадил за столами своих людей? Пусть в зале их немного, но на втором этаже могут быть ещё. Господи, да мне и этого десятка хватит!
— Щенок, — тихо позвал я, — ты знаешь кого-то из посетителей?
— Почти всех, господин Вольгаст. — Вон тот толстяк мастер цеха мясников, рядом его сын. Огромная у него харя, да? За следующим столом судебный викарий преподобный Бонне. Он служит при капитульных тюрьмах и возглавляет епархиальный суд. Сюда заходит постоянно, и этот стол в обеденное время никто не занимает. Дальше…
— Стоп. Людей Жировика среди них нет?
— Нет.
Значит, трактир тот. Но всё равно нужно быть внимательней, второй этаж по-прежнему существует и там по-прежнему могут быть люди главы рытвинских. Впрочем, вряд ли Жировик рискнёт устраивать охоту на глазах у почтенной публики, того же судебного викария например… Если только тот не состоит у него на зарплате.
В душе нарастала тревога. Надо было устраивать встречу за городом, в чистом поле, там хотя бы видно всё. Но теперь уже ничего не изменить. Если я вдруг встану и уйду… Да кто меня теперь выпустит?
Я передвинул меч так, чтобы можно было легко его выхватить, и кинул быстрый взгляд на галёрку. Тихо и темно. Широкие окна закрыты плотными ставнями по случаю дождя, и только окно в центре, забранное «лунным» стеклом, освещало середину зала и проход на кухню.
Вроде бы всё нормально, я сам себя нагнетаю. Спокойно, Дима, спокойно. Но впредь надо учитывать, что место, которое ты посчитал безопасным, в действительности может контролироваться противником. Я привык жить в безопасности, а знания о стратегии базировались исключительно на бытовом уровне и не поднимались выше понимания, чем набить холодильник на неделю вперёд. Надо отвыкать от прошлого и начинать мыслить по-другому.
Трактирщик завершил церемониал по встрече большого гостя и широким жестом указал на меня. Жировик повернулся. В лице его не дрогнул единый мускул, хотя глаза выражали такую ненависть, что у меня волосы на загривке взволновались. Но человек, допускающий проявление эмоций перед другими никогда не станет настоящим лидером, поэтому пахан рытвинских едва заметно дёрнул головой, изображая приветствие, и степенным шагом направился к моему столу.
— Ты сегодня без клевца, Сенеген? — с усмешкой проговорил Жировик.
Он снял накидку и небрежно бросил её в руки следовавшего за ним слуги, очевидно, того самого Заплатки, и сел напротив меня.
— Да, поменял на декоративную безделушку. Всё-таки я в городе, а не на поле боя. Здесь латы пробивать ненужно.
Жировик взглянул на мой меч и, так же как Ив дю Валь, по одной рукояти умудрился рассмотреть его достоинства.
— Достойная безделушка, странно только, каким образом она оказалась у такого мелкого дворянчика… Но не будем об этом. Итак, ты хотел встретиться. Я здесь.
Я не стал реагировать на «дворянчика», хотя это наверняка была домашняя заготовка, предназначенная разозлить меня, и задал вопрос в лоб:
— Ты Батист?
Жировик приоткрыл рот, обернулся к Заплатке. Тот попеременно изобразил на лице непонимание, недоумение и расстройство живота. По этим мимическим испражнениям без пояснений стало ясно, что версия моя ни к чёрту. Ну что ж, по крайней мере этот момент выяснили. Теперь надо выяснить друзья они или нет.
— Пардон, мон ами, — развёл я руками, — ошибся, виноват, больше не буду. Надо же глупость какую брякнул, спутал тебя с твоим другом.
Подошла улыбчивая девица, поставила перед Жировиком глиняный кувшин на две пинты и стакан, отдельно на тарелочке выложила фруктово-ягодный натюрморт. Пожелала bon appétit и ушла, вихляя задом, неплохим, надо отметить, задом. Заплатка взял кувшин и до краёв наполнил стакан розовым вином.
Жировик молча разглядывал меня, постукивая пальцем по столешнице, потом взял стакан и, не расплескав ни капли, осушил до дна. Заплатка тут же наполнил его снова.
— Хочу из тебя чучело сделать, — не вдаваясь в подробности, поделился планами на будущее Жировик. — Не люблю наглых и рыжих, такие хуже сарацин. Набью твою шкуру соломой и поставлю возле Вельских ворот, пусть народ любуется.
Судя по этому спичу, Жировик побывал в странах Магриба, иначе, где ещё он мог так близко узнать сарацин. Либо, как вариант, участвовал в битве при Никополе[1]. По возрасту вполне подходит. Сейчас ему под пятьдесят, ровесник Гуго, а тогда могло быть пятнадцать, самое время отправится в первый поход. Если он действительно принимал участие в той битве, то ему несказанно повезло, ибо почти все её участники пали смертью храбрых под ударами турецкой кавалерии.