Но вернёмся к близкородственным связям. Ссора между отцом и Мартином носила более чем серьёзный характер, отец не просто угрожал убрать бровастого из завещания, он реально намеревался сделать это. Наследником должен был стать я, но перед этим отцу предстояло подписать несколько документов у нотариуса городского совета Реймса. Однако не успел, был убит. Убийство списали на пропавших слуг, но ни я, ни мама не сомневались, кто был если не исполнителем, то, как минимум, заказчиком преступления.
Кстати, очередная зацепка: городской совет Реймса.
Мы в Реймсе, в том самом, где до сих пор не произошла коронация Карла VII.
В голове начали всплывать названия кварталов, улиц, церквей. Всё пока достаточно смутно, но в отличие от буквальной пустоты, которая охватывала меня несколько минут назад, это действовало успокаивающе и позволяло адаптироваться к окружающей обстановке.
— Сын, ты слышишь меня? Ступай собирать вещи.
— Да, мама…
Я поднялся на второй этаж в свою комнату. Убранство недорогое: узкая деревянная кровать, полки. Рассчитывал увидеть оружейную стойку с рыцарскими доспехами или хотя бы бригантиной, но нашёл только поношенный гамбезон[3] белого цвета прошитый толстыми нитками. Бросил его на кровать, осмотрел полки. Взял шерстяной плащ, стопку белья. Всё это пригодится в дороге. Осмотрел себя. На мне была длинная до колен красно-белая рубаха-котта, напоминающая тунику со шнуровкой вместо пуговиц и с пришивными рукавами. Вместо привычных штанов — шоссы, нечто вроде облегающих трико, как и полагается по средневековой моде. На ногах полусапожки с вытянутыми и задранными вверх носами. На вид — зажиточный горожанин или богатый ремесленник, и только кожаный пояс с медными бляхами и длинным мечом не позволяли увидеть во мне простолюдина.
Я вынул меч из ножен, перехватил рукоять обеими руками, сделал несколько круговых движений. Шагнул вперёд, развернулся, поднял над головой, медленно провернулся вокруг своей оси и ударил по полке сверху вниз. Сталь легко разрубила дерево. Удар получился сильный, но в руке при этом не ощущалось никаких вибраций. Прекрасное оружие, настоящий бастард. Тонкий клинок длиной около метра с протяжённым рикассо[4], вес килограмма полтора или чуть меньше. Крестовина плавно изогнута к лезвиям, рукоять предназначена для полноценного двуручного хвата, навершие в виде сплюснутой полусферы создаёт идеальный баланс. Мой прежний меч, которым я рубился на турнирах, с этим не идёт ни в какое сравнение. Во-первых, клинок был толще и тяжелее, чтобы противник чувствовал на себе удары, и он их чувствовал, можно не сомневаться. Во-вторых, это была банальная арматура, только иной формы, пусть даже из хорошей стали и хорошо прокованная. А здесь… Я не разбираюсь в сталях и прочем, лишь читал статьи умных людей, и согласно им в руке я держал настоящее чудо оружейного дела. Булат, дамаск, харалуг — не могу сказать точно, но это в любом случае подлинное искусство.
Я вернул меч в ножны, и тут же вытянул снова, но уже левой рукой, нанося рубящий удар по диагонали вверх. В завершающей фазе сменил хват на двойной, довернул кистью и с шагом вперёд рубанул сверху вниз по очередной полке. На пол посыпались вещи, щепки. Я отступил, споткнулся об кровать и упал на тюфяк, широко раскинув руки.
На шум в комнату заглянула мама.
— Вольгаст?
— Всё в порядке. Опробовал меч.
— Дом — не место для игр с оружием.
Она покачала головой и ушла. Я поднялся, осмотрел лезвие. Заметил несколько неглубоких зазубрин на сильной части клинка и на рикассо, всё это можно поправить при шлифовке. Хороший меч, очень хороший. И очень дорогой, пятьдесят или даже шестьдесят ливров. Если он висит у меня на поясе, значит, его подарил отец.
Но с какой целью? Предыдущий владелец тела — как бы цинично это не звучало — был средненьким фехтовальщиком, те двое наёмников знали это, поэтому и решились на драку со мной. Однако внутреннее наполнение, так сказать, поменялось и оказалось им не по зубам. Даром что ли последние два года я занимал первые места на всех турнирах? Как дальше пойдут дела на этом поприще, не знаю. Реальный бой, где должна литься кровь, сильно отличается от исторической реконструкции, и не факт, что я решусь нанести удар, способный повлечь гибель человека… Впрочем, почему не решусь? Я в другом времени, здесь другие законы, иные реалии. Нам угрожают: мне и моей маме. В полицию не пожалуешься, поэтому у меня есть полное право защищаться. Я, в конце концов, дворянин, пусть и бастард, и никто не смеет мне указывать, что я могу делать, а что не могу.