Вдруг по гигантскому лицу прошла волна, и оно вмиг преобразилось: мурскулы увидели существо с бледной гладкой кожей, покрытой узорами, напоминающими едва различимую татуировку. Волосы стали серебристыми, заструились, испуская свет. В глазах вспыхнул белый огонь, и губы тронула лёгкая улыбка.
— Кто это⁈ — прокричал Кулхугара, переводя взгляд с лица на Искушённых и Б’акар-Аваха.
Но те только растерянно молчали.
— Где армия ракшасов⁈ — сделал ещё одну попытку Масаб-Гарух.
Существо неожиданно подалось вперёд и наполовину высунуло голову из портала. Его лицо вновь преобразилось, приобретя прежний демонический вид.
— Я вижу здесь демонов Эреба! — сказало оно, и голос у него был гулким, словно одновременно говорило множество различных существ. Язык яростно заметался между зубами. — Но где люди? — чёрные глянцевые глаза упёрлись в Рогбольда, и тот невольно попятился. — Один⁈ — в голосе послышалось разочарование.
— Кто ты⁈ — крикнул взявший себя в руки Кулхугара.
— Я? А ты как думаешь, аннунак?
— Не имею представления! — Масаб-Гарух начал терять терпение: что-то пошло не по плану, и вместо легионов Эреба в портале оказался какой-то монстр, и было неизвестно, чего от него ждать.
— Я сын небесного Махараджи, Мард-Риб! — возвестило существо и неожиданно расхохоталось.
Смех вылетал из его отверстого жуткого рта подобно стократ усиленному грому. Волосы-отростки яростно завибрировали, слившись в дрожащую тёмную массу.
Кулхугару передёрнуло от отвращения. Это огромное лицо монстра принадлежало Подателю Света⁈ Он не мог поверить в это. Но зачем чудовищу лгать? Если сын Яфры действительно оказался в портале, то следовало выяснить, почему.
— Что ты делаешь здесь? — спросил Кулхугара с почтением.
Ссориться с богом, пусть даже тот был врагом владыки Эреба, он не собирался.
— Я пришёл посмотреть, что делают мои дети. Узнать, не изменились ли они.
— Ты говоришь о людях? — Кулхугара незаметно взглянул на Рогбольда и Ирдегуса: как отреагируют она на слова сына Яфры?
Глава 33
Но он беспокоился напрасно. Воин стоял с безучастным видом, а лицо колдуна превратилось в маску, на которой ничего нельзя было прочесть. Впрочем, Масаб-Гарух знал со слов своих шпионов, что Ирдегус недолюбливает Несущего Свет и отзывается о его учении с презрением.
— Само собой, — ответил Мард-Риб, и его лицо на миг вновь стало ликом прекрасного существа с серебряными волосами.
— Что тебя интересует?
— Ты ждёшь армию нифилим? — вместо ответа спросил сын Яфры.
— Где она? — напрягся Масаб-Гарух.
— Здесь, на подходе, — Несущий Свет рассмеялся. — Не волнуйся!
Кулхугара промолчал, не зная, что сказать. Он не понимал, что происходит. Мард-Риба не должно быть здесь! Зачем бог появился, когда легионы с Нибиру должны попасть на Землю? Это он задержал их? Возможно, сын Яфры передумал и помиловал человечество?
— Но вначале я хочу знать, готовы ли мои дети к встрече с ними, — сказал Мард-Риб. — Я много размышлял в течение последних тысячелетий: не был ли я неправ? — вновь лицо бога преобразилось, став бледным и почти ласковым.
— О чём ты говоришь⁈ — Кулхугара нервно оглянулся на своих командиров.
Возможно, следовало немедленно связаться с Раваной и доложить о происходящем, а заодно выяснить, что предпринять? Но как это сделать? Прямо на глазах у Мард-Риба? Не оскорбит ли это бога? И насколько он могущественен? Неужели он действительно способен не пустить легионы Эреба на Землю⁈ От подобной мысли можно было впасть в отчаяние: что, если все надежды мурскулов пойдут прахом из-за вмешательства Несущего Свет⁈
— Я говорю о том, что в желании стать богом прошёл долгий путь, и за пять тысяч лет переосмыслил своё отношение к поступку своих детей. Я разозлился из-за того, что они позволили казнить меня, но имел ли я право требовать от них иного поступка? Был ли мой гнев справедлив?
Слушая Мард-Риба, Кулхугара сделал одному из своих командиров знак активировать золотой диск. Ему стало ясно, что сын Яфры не собирается обрекать людей на рабство под гнётом нифилим.
— Когда я спустился на Землю в первый раз, то проповедовал непротивление насилию, а сам требовал от людей, чтобы они брались за оружие. Значит, если речь шла обо мне, они должны были сражаться, а если о них — смиряться. Я сам себе противоречил, — Мард-Риб помолчал. — Я должен был гордиться тем, что они не вступились за меня — они в точности исполнили мои заветы! — сын Яфры устремил взгляд на Кулхугара. — Так что вынужден тебя разочаровать. Легионы твоего господина останутся на Нибиру. Все ваши приготовления были напрасны.