– Получилось героически, – закивала Октавия. – И часть о любви тоже вышла очень красивая.
– Ты правда ради девушки армию оборотней перебил? – спросила Ника.
«Ну спасибо тебе, герцог,» – вздохнул я мысленно. А я ведь это даже не читал. А стоило бы ознакомиться.
– Это только отчасти так, – сказал я. – Брат герцога похитил Александру, мою невесту. Он хотел выдать её замуж за своего сына, а сам занять место герцога.
– Много их было? – спросила Клара Тим. – Оборотней.
– С нашей стороны совсем немного. Женщины и дети, в основном. А их – около двух сотен. Ночь на дворе была, я не считал.
– Ага, – обрадовалась Ника, обняла за плечи Октавию и довольно посмотрела на остальных. – Кто-то нам теперь должен по золотой монете! Не знаете кто?
– Мы им говорили, что это всё правда, – сказала Октавия, прижав книгу к груди. – Стать героем баллады – это должно быть здо́рово.
– Скорее, необычно, – поправил я.
– А какой он, Эрнест Сол? – спросила она. – Наверное, высокий, красивый мужчина?
– Мне сложно судить, насколько он красив, – сказал я. – Но высок, это да. У меня боевая подруга очень любит читать, могу я книгу на пару дней взять для неё?
– Подожди, свой экземпляр отдам, – Ника потянулась к дорожной сумке. – У Октавии он с подписью автора. Она за него почти пятьдесят золотых отдала, глупая.
– Хотите, могу его тоже подписать, – рассмеялся я, – он тогда ещё дороже станет. Что? Это же просто шутка.
Поздно, Октавия уже возилась со своей сумкой в поисках пера и чернильницы. Как говорят люди: «Кто ж тебя за язык тянет?»
Час до обеда пролетел как одно мгновение. Колонна медленно останавливалась, занимая место вдоль дороги. Костры никто не разжигал – все довольствовались холодной пищей, даже благородные особы. Так как фургоны целителей оказались в кольце группы асверов, то беспокоить нас никто не решился. На границе помаячил лекарь из легиона, но быстро сдался и убежал по своим делам.
Затем мы снова продолжили неспешно двигаться на юго-восток. Проводить время в компании целительниц мне понравилось, несмотря на то, что болтали они почти без перерыва. Даже удалось немного почитать героическую балладу. Что могу сказать, Эрнест действительно талантливый поэт. Только от реальных событий там мало что осталось. Не было асверов, резни у склепа, да и ночь оказалась не такая жуткая. И любовная нить, протянувшаяся через всю балладу, которая вогнала меня в краску. Надо будет купить эту книжку и дать почитать семейству Блэс. Маме Иоланте обязательно понравится, а вот Бристл будет хохотать до упаду.
Вечером меня пригласил на ужин герцог. Для него поставили просторный шатёр, где он трапезничал в компании трёх магов, первого центуриона и какого-то высокого военного чина из столицы. Не помню, чтобы этот самый чин выезжал вместе с нами. Может, днём догнал марширующий легион? Как и один из магов. Уверен, что раньше я его не встречал. Он даже за столом не снимал маску. Никто никого не представлял, поэтому имён их я не знал. Герцог усадил по правую руку от себя, лично разрезал зажаренного целиком поросёнка, отделив для меня огромный кусок вместе с задней ногой. При всём желании я бы столько не съел, но кто меня вообще спрашивал?
– Я видел, ты весь день провел с целителями, – Даниель вручил мне знакомую рюмку, вырезанную из кости, плеснул в неё немного ягодной настойки из фляги. Предложил кому-то из магов, но тот отрицательно замотал головой. Тот же жест повторил и незнакомый военный, который явно знал что внутри, и пить подобное не хотел. Точнее, не хотел бороться с последствиями. – Ты смотри, они красивые, благородные, глазки строят. Только легионеры от них шарахаются как от огня. Знаешь почему?
– Догадываюсь, – я в один глоток проглотил содержимое рюмки, смакуя яркий ягодный аромат. – Хороша! Ещё!
Герцог заулыбался, плеснул ещё и, не став убирать флягу, поставив её на стол.
– Женщины среди такого большого количества мужчин могут спокойно жить только в двух случаях. Когда их боятся и когда уважают и опасаются одновременно. У целительниц с мужчинами, которые решат себя неподобающе повести, разговор короткий. Наложат заклятие мужской слабости – ни один лекарь потом не поможет, – Даниель рассмеялся.
Мы с ним демонстративно подняли рюмки, выпили. Один из магов герцога смотрел на меня с сочувствием. Рюмка для обычного человека – это предел, после которого особых проблем быть не должно. После двух тебя ожидает страшное похмелье, после трёх весь следующий день ты проведёшь с головной болью и слабостью. В прошлый раз я осилил три или четыре рюмашки, после которых меня в прямом смысле вынесли.