– Подойду чуть ближе, – сказал я. – Не съест она меня, Диана, успокойся. Помнишь, я говорил, что они прямолинейные? Если хотели бы напасть, не стали бы заморачиваться, а навалились всей стаей. Они очень умные. Почти как люди, только не говорят.
– Слышали мы это, слышали, – проворчала Ивейн.
Подняв руки и продемонстрировав, что в них ничего нет, я пошёл к ней на встречу. В отличие от Азма, она не была настроена так уж слишком дружелюбно. Скорее, настороженно, как человек, попавший в незнакомую компанию. Когда я подошёл почти вплотную, она выдохнула мне в лицо облако серого дыма, пахнущего чем-то горьким.
– Да понял я, понял, охотились вы в этих лесах, – вздохнул я. – Заладила одно и то же. Хорошо бы ты сказала, где ваша главная самка. И почему она не пришла. Не шали…
Я протянул руку, почему-то подумал, что если она мне её откусит, попробую отрастить себе новую. Пусть таких заклинаний ещё не придумали, и я буду первым. Шкура у неё была не такой уж и жёсткой, но очень горячей. Не обжигающей, но близко к этому. Я попытался воспроизвести в памяти образ огромной огненной собаки, бегущей прочь по полю, заполненному чёрными, дымящимися тушами. В голове промелькнул этот же образ, объятый высоким пламенем. А затем ещё несколько картинок, в которых огненные псы сгорали, превращаясь в огромные факелы.
– Даниель, похоже, контакт налажен. Насколько это возможно, так как мы друг друга едва понимаем. Она говорит, что… даже так…
Даниель подошёл ближе, глядя уже не настороженно, а с интересом. За ним тенью скользнула Диана, всё ещё опасаясь, чтобы меня не съели.
– В общем, она говорит, что все огненные псы, кто ел человеческую плоть, сгорели или были убиты, – сказал я. – Остались только те, кто охотился на коров и на невкусных овец. Они, когда людей едят, разум теряют понемногу и не могут в огонь превращаться. Сгорают без следа. Вот и получается, что остались только те, кто выжил после самосожжения. Это если простыми словами всё объяснить.
– И что они планируют теперь делать? – спросил герцог. – Много их осталось?
– Начнём с того, что считать она не умеет. Молодняк, вроде как, остался. Каждого вспомни, а я посчитаю, – сказал я ей. – Зараза, какой я должен образ представить, чтобы ты их пересчитала? Ты из меня слезу-то не дави. Куда я вас всех дену? Так, думал, будет проще…
Минут десять я слушал, спрашивал и снова слушал, пытаясь понять образы, что возникали в её голове. Убрав руку, повернулся к Даниелю.
– Короче, много их. Может два десятка. Она говорит, что я должен взять их всех на попечение, иначе они пропадут. Я-то дурак, планировал разрешить им поселиться где-то недалеко от северных земель. А что, там просторно, пусть живут. Они, в свою очередь, помогут, если Янда легионы на нас бросит. Может быть, оборотни за ними присмотрят. Общий язык с ними найти не сложно. Но получается так, что сами по себе они жить не могут. Точнее, не приспособлены к этому. Старших у них не осталось, и они просто-напросто не знают что делать. Как стая детей, только каждый размером с быка. Вот она, – кивок в сторону самки, – самая старшая из них. А ещё они холод и снег не любят. У них от этого шкура трескается, и они болеют. Да и какую они помощь могут нам оказать? Это просто куча детишек… Ааа! – я схватился за голову. – За что мне это всё?!
С минуту Даниель смотрел, как я ругаюсь на языке асверов. Посмотрел на огромную собаку, затем улыбнулся.
– Он вспоминает злых демонов, породивших этих несчастных существ, – сказала Диана, отвечая на невысказанный вопрос Даниеля. – А ещё сетует на какую-то женщину по имени Фатум.
– Охотились они! – бушевал я. – И за три дня одного оленя только сумели поймать. А лось от них сбежал. И теперь она думает, что я отдам ей лошадей. А вот демонов вам на блюде, вместо лошадей!
– Берси, успокойся, – мне на плечо легла ладонь герцога. – Эмоции – это хорошо, но сейчас они не к месту. Скажи, почему они к тебе пришли, а не к кому-то ещё? Почему сбежали от прежних хозяев, я, примерно, понял.
– Не хозяев… Хотя, – я с шумом выдохнул, – теперь не важно. К кому они ещё пойдут? Я единственный, кто их понимает. Всё, я спокоен. Вы меня извините. Я с ней ещё поговорю, а это затянется надолго. Хотите, Карл Вас домой отвезёт?
– Хочу на это посмотреть, – улыбнулся он. – И послушать, если ты не против. Уж очень это необычно.
– Я чего боюсь? Сколько одна собака за один присест мяса съедает? А двадцать таких псов? Если вспомнить цену на мясо, что я привозил с юга, они мне обойдутся минимум в пятьсот-шестьсот золотых в месяц. Они же не легионеры и зерно не едят.