Спасибо, говоришь ты.
Ролл прохладный, недавно из холодильника, прилипает к пальцам. Кто эта женщина, медсестра Марджи? Она чего-то от тебя хочет? В животе у тебя странные ощущения, но ты понимаешь, что обязана есть, хотя бы ради того, чем она рисковала.
Ролл лопается и скрипит во рту. Мягкий, упругий. Ты чувствуешь вкус базилика и манго. Сочетание сладкого и пряного прочищает рот. Во время еды приходит аппетит. Ты пробуешь жареный банан. Маслянистый, теплый. Ты кладешь в рот сваренный на кокосовом молоке рис и хочешь, чтобы тебя навсегда оставили сомнения в человеческой доброте.
Скоро Марджи возвращается. Ты всматриваешься в бейджик, приколотый к карману. Медсестра Марджи Шапиро.
Марджи Шапиро, говоришь ты, было правда вкусно.
Она со счастливым видом укладывает контейнеры в зеленую сумку.
Наверно, проголодалась. Все съела.
Теперь, подкрепившись едой и воспоминаниями о Т, ты совсем проснулась.
Вы могли бы открыть ресторан, размышляешь ты.
Тогда мне пришлось бы общаться с посетителями. А я не умею.
Сегодня Марджи выглядит лучше. К ней, как сказала бы твоя бабушка, вернулся цвет лица. Ты на секунду вспоминаешь бабушку и ради нее надеешься, что ограбление заправки – неправда.
Как вы думаете, я могла бы принять ванну?
Сколько ты готова заплатить? – строго спрашивает Марджи, и ты догадываешься о том, что это шутка, только когда она подмигивает. Ванна у меня в списке. Давай-ка поскорее, пока меня не припахали.
Марджи отсоединяет канюлю, и ты спускаешь ноги с кровати. Пытаешься встать, но тебя шатает. Марджи предлагает тебе руку. Ты хочешь сама. Она опять пытается тебя поддержать.
Я справлюсь, огрызаешься ты и видишь ее обиженное лицо. Лучше бы не видела.
Ты медленно идешь к двери и вдруг чувствуешь на себе памперсы.
Неудобно. Ты пытаешься поправить халат. Задница торчит?
Все нормально, смеется Марджи. Я прикрыла.
Прямо за дверью охранник, откинувшись на спинку стула и вытянув ноги, говорит по телефону. Марджи сердито смотрит на него, и он убирает ноги, чтобы вы прошли.
Я ее помою, объясняет ему Марджи. Можете с нами спуститься, но, разумеется, в ванную я вас не пущу.
Охранник кивает, с кряхтеньем поднимаясь со стула.
По-моему, его выудили с пенсии, шепчет Марджи.
Ты смеешься, но это причиняет боль. Идти трудно, ты шаркаешь, плечо пульсирует – ходьба требует полной сосредоточенности. Прямо за тобой скрипят ботинки охранника. Ты прижимаешь руку к ребрам, так меньше болит. Слева замечаешь кухонный уголок. Дальше четыре палаты, потом лифт, несколько закрытых дверей и выход. В коридоре пахнет какой-то подливой.
Тебя поместили в геронтологическое крыло, сообщает Марджи.
Ну спасибо.
Отсюда лучший вид во всей больнице.
В ванной два унитаза, две душевые кабинки и одна с ванной. Боль раздирает живот, но в туалете ничего не происходит. Ты бросаешь памперс в большое ведро, постаравшись в него не заглянуть.
Все обезболивающие вызывают запор. Марджи будто предугадала твой вопрос. Она в кабинке, наливает воду в ванну. Я потом дам тебе слабительное.
Пока Марджи наполняет ванну, ты чистишь зубы. Выплевываешь синюю пену в раковину и смываешь ее. Смотришь на себя в зеркало. Интересно, кто-нибудь в четырнадцать лет и девять месяцев чувствовал себя таким старым?
Марджи выходит из кабинки розовая от пара.
Вы верите в реинкарнацию? – спрашиваешь ты.
О, да ты у нас по большим вопросам, причем с ходу. Если честно, я никогда толком об этом не думала.
А как вы считаете, если бы вы перевоплощались, лицо оставалось бы тем же самым?
Господи, надеюсь, что нет. Теперь Марджи смотрит на себя в зеркало и обеими руками приподнимает подбородок. Стало быть, ты веришь?
Точно не знаю.
А можно знать точно?
Ты пожимаешь плечами.
Если ты возвращаешься собакой или тараканом, разве это не связано с тем, каким ты был в последней жизни, с твоей кармой? Марджи проверяет воду.
Сколько, вы сказали, я уже здесь?
Тебя привезли в понедельник, сегодня среда.
Ты ничего не помнишь про вторник, кроме короткого разговора с Марджи.
Вы говорили, меня ввели в общий наркоз. А назначали еще что-нибудь? Чтобы я забыла?