Застонала и глаза закатила от удовольствия, шевеля пальчиками. Господи, какой это кайф — оказаться босиком. Видимо, мои стоны были весьма искренними и полными кайфа, потому что мужское лицо вмиг стало серьёзным, а в глазах загорелся факел. На этот раз я не смутилась а наоборот, его восторг заразил и меня, запуская огонь по артериям, опускаясь к низу живота. От такой реакции едва слышно застонала, вспоминая слова о том, что женщина может кончить только от одного взгляда мужчины.
Мне показалось, что все мои мысли прозвучали в воздухе. К лицу молниеносно стала подступать краска. Со стороны себя не видела, но ощущала, как щеки делались пунцовыми. Хорошо, хоть темно и можно было спрятать свои слабости.
Мужчина медленно провел взглядом от моих босых ног до макушки, после чего задумчиво посмотрел в сторону своего дома, будто прикидывая расстояние. Снова перевел внимание на мои босые ноги и вдруг сделал то, что я никак не ожидала — подхватил меня на руки.
— Ой, — тихо ойкнула, рефлекторно прижимаясь к нему сильнее и обвела руками сильную шею, — ты меня не уронишь?
— Ни за что, — хрипло прошептал, как заколдованный уставившись на мои губы. Он был так близко, что мне становилось не по себе. Весь прошлый озноб испарился, выводя в бой свой полноправный антоним — жар. По телу прокатился огненный шар, даря ощущение уюта, безопасности и острого желания — слиться с горячим телом воедино.
Он оказался в критической близости от моих губ. Ноздри уловили пряные ноты в переплетении орехового привкуса с легкой дымкой, от чего в голову закралось легкое головокружение. Так странно, пил он, а пьянела я. Под глубоким взглядом, который стремился куда-то вглубь моих зрачков, от сильных объятий, которые сейчас превалировали над всем, что происходило вокруг. Мир будто замер. Сейчас есть только я и он. И навязчивое желание поцелуя. Такого долгожданного после двух лет спячки. Такого сладкого, как сахарная патока. И запретного, как и все, что произошло со мной за сегодняшний вечер.
— Держишься? — он будто очнулся ото сна, отвернувшись от моих губ, будто от коварного соблазна и понес меня к своему дому. Я даже не заметила, как мы оказались в просторной кабине лифта, где меня поставили на пол. Прижавшись спиной к стене, я пыталась переварить рвущиеся наружу ощущения. Все казалось нереальным: ресторан, проделки сестры, побег и езда по городу. Все ушло на задний план и меня поглощало за последнее время забытое чувство — оказаться еще ближе к мужчине. Он действовал на меня магнетически и разум спускал тормоза, давая волю ощущениям.
Дыхание перехватывало от того, как он вновь смотрел на мои губы. Неотрывно глядел, опираясь ладонью на стену сбоку от моего лица. Снова слишком близко. Облизнула губы и подняла взгляд, сталкиваясь с темно - синим штормом, в котором хотелось утонуть. Погрузиться на максимальную глубину, почувствовать острый дефицит кислорода вкупе с адреналином, от которого снесёт крышу. Со мной такого давно не происходило. Разве перед первым поцелуем в десятом классе. Тогда также перехватывало дыхание, а сердце грозилось протаранить ребра и выскочить наружу. Внизу живота начали хлопать бабочки.
Градус в лифте повысился от взаимного желания — попробовать друг друга на вкус. Забыть про все запреты и последствия, купив безлимитный билет в пропасть морока. И мы купили. Сначала он, напав на мои губы, как голодный волк на нежную лань, а потом и я, со стоном ответив на его жадный, как после долгой разлуки, поцелуй.
Краем глаза я успела заметить, как он нажал в лифте кнопку "Стоп", чтобы нам точно никто не помешал, пока наша кабинка замерла где-то между этажей.
Глава 8
Я уже и забыла это ощущение, когда ты стремглав бросаешься в пропасть своих чувств. Давно не окуналась с головой так, как сейчас. Забыв напрочь обо всем, что раньше удерживало: о целомудрии, обдуманности, стеснении. Этот поцелуй, подобно огненному шару, прокатился по всем клеткам пробуждая их и заставляя меня сделать то, чего от себя никак не ожидала — ответить на незнакомые ласки. Незнакомые, но такие желанные.
Он будто сорвал на меня всех своих демонов, дико и необузданно вжав хрупкое тело в стену кабины и с особой жадностью впился в губы. Поцеловал так, будто умирал от недельной жажды, и я была его колодцем со спасительной водой, которую он пил, глотая стоны, срываемые из груди. Горячие руки сомкнулись на моей талии, в то время как колено ловко раздвинуло бедра, зародив желание большего. От этой неожиданной, какой-то животной похоти, внизу живота предательски запекло и трусики, как по команде стали мокрыми. Это было сумасшествие: я в кабинке лифта с совершенно незнакомым мужиком, даже имени которого не знала. И вот именно вся эта запретность меня жутко завела, заставив с особой отдачей отвечать на обрушившиеся ласки.