Своими словами он убил все впечатления о прошлой ночи. Этот мужчина поступил, как самый настоящий ублюдок, потому что отбирал свои подарки: нежность и ласку, которой меня одаривал, волны удовольствия, в которых я захлебывалась и хотела тонуть. Мудак. Какой же он идиот. Промолчать я не могла. Сейчас ты, мой золотой, узнаешь, как раскидываться подобными фразами.
Вдохнув как можно больше воздуха, я хмыкнула, после чего подошла к прикроватной тумбочке под конвоем напряженного взгляда и подняла с пола свой клатч. Достав из него несколько бумажных купюр, с презрением их пересчитала. Затем, покосилась на мудака: он все также напряженного следил за каждым моим движением, будто я была источником вселенской опасности. Он не ошибался, сейчас я для него стану эпицентром зарождающихся комплексов, потому что никто не имел права в таком тоне разговаривать с женщиной. Раз этого ублюдка мать не научила, значит я поставлю на место.
Цокнув языком, убрала купюры обратно, и, покопошившись в нем, выгребла всю мелочь, которую нашла, после чего небрежно бросила ее на кровать, как подаяние бедному.
— Держи. Это твоё, — вальяжно произнесла и состроила разочарованную гримасу. — больше предложить не могу, извини.
— Что это? — он даже не шелохнулся. Как сидел на кровати голый, так и не пошевелился. Хорошо хоть срамота одеялом была прикрыта, а то в противном случае мне было бы еще сложнее строить из себя неприкосновенную леди. И так, глядя на накачанную грудь с порослью темных волос, сердце готово было из груди выпрыгнуть. Ну нельзя быть таким красивым. И таким сукиным сыном.
— Как что? Твоя зарплата. Прости, на больше ты не нализал. Больше пуху накидал в ресторане, — продолжала я издеваться.
— Ты мне сейчас деньги предложила? — уточнил, изумленно хлопая глазами. Я видела, как он пытался казаться безразличным, но округленные шары демонстрировали искреннее потрясение.
— Да, все как и договаривались. Я если будет совсем плохо, позвоню тебе, — из последних сил держа лицо, сказала, и схватив с кресла платье, сбежала в ванную.
Закрывшись внутри, стекла по кафельной стене. Мразь! Какая же гнида. Меня ещё ни один мужчина так не унижал. За шлюху он меня принял. Деньги предложил, собака недоделанная.
Я не понимала, что меня возмущало больше. То, что он назвал меня шлюхой или то, что он это произнёс искренне. Хотя, как ему ещё меня называть, если я отдалась ему прямо в лифте, даже имя не успев спросить. Как самая натуральная шалава и поступила. Но нельзя же так сходу унижать, мог бы уточнить для начала. Хотя, что уточнять-то? На что я рассчитывала? Проявила легкомыслие, расплачивайся, Машенька.
Когда я сумела прийти в себя и более-менее привела себя в порядок, решилась выйти. Возле дверей меня встретил мудозвон. Он уже оделся. Надел черные джинсы и синюю футболку, которая делала его глаза еще более яркими, а также подчеркивала мышцы. Ну, красивый же. Невысокий, подкачанный. Мне всегда нравились такие. Только правильно мама говорила: не верь смазливым мальчикам, они принесут тебе только боль и разочарование. Не врала. Хоть тут не солгала, бросив меня с отцом, сбежав с очередным любовником.
— Извини, — мужчина первым нарушил молчание, разглядывая мое платье.
— За что? За то, что дожил до тридцатника и лизать не научился? Не переживай, какие твои годы. Могу подсказать хорошие курсы, авось на хлеб с маслом заработаешь, — я снова завелась.
— Прекрати, Маш, — екнуло от того, как он произнёс моё имя. Как кот, промурлыкал. — я вызову тебе такси.
— Не стоит, я сама, — протиснулась между ним и дверью пошла обуваться — на автобусе доеду.
— Ты себя в зеркале видела? У бомжа фуфайка приличнее смотрится, чем твоё платье, — меня бесил его невозмутимый тон и вкрадчивый голос, который проникал не только в слуховые каналы, но и куда-то глубже. Он словно западал в мою душу, оставляя там свои грязные отпечатки.
— Да, кстати, с тебя новое платье, — прошла к двери, чтобы обуться. — Потому что это твоя работа, это ты швырнул мою дорогую шмотку на пол в лифте, когда вылизывал меня.
— В лифте? Что я делал? — он мне не верил.
— Спроси у соседей своих, Лера и её парень. Они все видели и на чай нас пригласили. С мятой, — буркнула я и, напоследок обернулась, не сдержавшись, — не скучай, котик. Если станет скучно, наберу. Спасибо за ночь, я пошла.
Я так и оставила его с потрясённой физиономией, вылетев из квартиры прочь.
Глава 10
Не таким я представляла наше совместное утро. Конечно, на признания в любви и отношения не надеялась. Последнее вообще в моей ситуации нереально, но хотя бы банальное уважение можно было изобразить. Но, видимо, не судьба. Ну хотя бы получила удовольствие этой ночью. Да еще какое удовольствие… Несмотря на обиду, внизу живота появилось приятное тепло, а в памяти промелькнули воспоминания о страстных поцелуях, глубоких проникновениях и дьявольском языке, от которого я улетела за считанные минуты в рай сладкого оргазма.