-- Тащите. И сменщика - наверх.
Запомнить и пересказать: ограду на "вороньи гнёзда" делать повыше. Или как-то съёмной? Чтобы в бою закрываться. Факеншит же! Нагружаешь мачты - увеличивай балласт. Да сколько ж можно! И так всё дно кирпичами забито!
Выковыряв из палубы наконечники стрел, заменив снасти, повреждённые ширванским срезнями, убрав коробки от использованных боеприпасов, проверив и смазав всё проверяемое и смазываемое, "шилохвосты" поднялись галсами против ветра, после спустились тихонько к западу, и к рассвету следующего дня обнаружили вблизи побережья разбросанные на десяток вёрст остатки ширванской эскадры.
Северо-восточный ветер сносил корабли к берегу. Залитая ещё вешней водой дельта Терека предлагала обманчиво обширное водное пространство. Не имея местных лоцманов и опасаясь "шилохвостов", ширванцы втягивались на мелководье. Где и застревали на мелях. Правда, и русские корабли ничего не могли с ними сделать - не подойти.
-- Они же отсидятся, слезут с мелей и снова к Саксину придут!
Подкидыш метался по юту, не имея возможности выразить всю полноту обуревавших его чувств.
Вот же! Враги! Битые, испуганные, растерявшиеся. Подходи и добивай поодиночке! Это ж слава! Ну и прочее: кораблики-то не пустые, добром всяким набитые. Одних рабов столько набрать можно! Да за любой такой парусник люди головы кладут!
Дик не отвечал, внимательно наблюдая за знаками меряльщика на носу.
Когда-то он услышал от Воеводы песню, которую нынче бормотал себе под нос:
Дик гулял по юту и напевал:
"Ой, ты, степь широкая, широкая, раздольная!
Ах, ты, Волга матушка, Волга вольная!
Ой, да не степной орКл подымается,
То речной бурлак разгуляется.
Не летай, орКл, низко ко земле.
Не гуляй, бурлак, близко к берегу".
Волга осталась сзади, степь была впереди, ширванские "орлы" уже отлетали... так это низенько - до мелей. Теперь бы и самому... "не гуляй, моряк, близко к берегу".
Глубина то увеличивалась, то уменьшалась, приближаясь к опасному. "Семь футов под килем" в здешних краях - большая редкость.
"Плывя морем, остерегайся берега!".
Факеншит! Тутошний берег - уже под кормой.
Да здесь по всей северной стороне и в чистом море шесть локтей - норма! А уж перед теркской дельтой... рулилом по илу... хрясь и бздынь.
Князю ответил Аким с палубы. Он совершенно нагло заставил матросиков притащит на шканцы стол, лавку и самовар. Единственный самовар на всё Хазарское море! И теперь прихлёбывал чай из редкости - фарфоровой пиалы мастерской Всеволжска, наслаждаясь солнышком.
-- Не, княже, не придут. Они тут сгибнут. Тебе в пользу.
-- Мне?! В пользу?!
-- Ага. Тебе. Сейчас с Семендира прибегут. И лодками, и посуху конями. И начнут ширванских шарпать. А ветерок-то...
Аким покрутил вспотевшей от горячего чая головой.
-- Точно. Ветерок слабеет. Стал быть, вода назад в море стечёт. Стал быть... Да порежут их всех нахрен! Кто убежать не сподобится.
-- Сволочи! Добычу! Из-под моего меча...!
Аким внимательно посмотрел на Подкидыша поверх пиалы. Негромко уточнил:
-- Из-под твоего?
Подкидыш набрал, было, воздуха для ответа. Потом "сдулся" и уже на полтона ниже раздражённо спросил:
-- А мне-то какая в том польза?
-- Какая-какая... Семендирские придут ширванских резать. Ширванских нет - тебе польза. Те отбиваться будут, сколько-то семендирских побьют. Не наших, как вчера мальчишку-сигнальщика. Сберегли. Тебе - польза. Добыча пойдёт в Семендир. Там и останется. Город - богаче. И - слабже. Тебе его взять легче и хабару больше. Тебе польза.
Князь оглянулся на присевшего в стороне на рундуке верного Боброка. Тот снова, почти беззвучно повторил рефрен:
-- Что - дальше.
Загнав ширванцев на мелководье, "шилохвосты" повернули к востоку, уйдя в галфинд, а после и в бейдевинд. Слева, с низкого острова вдруг повалили клубы дыма. Потом оттуда из-за мыса выскочила небольшая лодка, которая во весь опор устремилась к русской флотилии. Следом вылетела шебека, но увидев "шилохвосты", немедленно затабанила назад.
"Лодочники", кажется, не испытывали особого желания присоединиться к русской эскадре. Но когда с борта "шилохвоста" на них уставились пара арбалетов, снова взялись за вёсла и на борт поднялись без промедления.
-- Кто такие? От кого бегаете? И не врать! Смотри у меня!
Тусемкович в распахнутой боярской шубе поверх кольчуги с медной, начищенной до блеска, каймой по подолу выглядел... импозантно. А борода веником и басовитый рык провоцировали пасть на лицо своё, постучать головой в доски палубы и излить сокровенное в окружающую среду. Что двое из лодочников не замедлили исполнить. Третий же, отличающийся русой бородой и серыми глазами, ограничился поясным поклоном и ответствовал: