Я понимаю, что моим современникам такое... Но два народа в тех краях видны и в 21 в.
В порыве справедливого гнева шир.нар. массы не только поубивали десяток чиновников, полсотни торговцев и кучу вообще случайных людей, но и сожгли стоявшие у пристаней уцелевшие кораблики. И верфи, где их делали. Мастеров побили и пограбили. Разгул "народоправства" перешёл в кровавое безобразие.
Чем царь Георгий и воспользовался: заявился и умиротворил. Приняв, естественно, весь край "под свою руку".
Атабек ответил набегами своих вассалов по всей линии соприкосновения. Но сдвинуть собственные войска не мог: армянские владетели принялись бунтовать и нападать на его земли.
Царь Георгий пошёл, было, на атабека войной. Но тут прорезался милейший человек, большой ценитель поэзии и женщин, обращённый в ислам кыпчакский хан, по совместительству владетель Дербента - Дар Музаффарр ад-Дин. Который решил удлинить свою "кишку".
Владения Дербента выглядят как длинная кишка вытянувшаяся вдоль моря от Дербента на юг.
В РИ Ахситан в ближайшие десятилетия сумел подчинить себе Дербент, наследник атабека - подмял Ширван. Потом пришли монголы и всем здешним мечтам, планам, надеждам...
***
Короче: обычная мелкая средневековая возня по случаю появления слабозащищённого имущества. Здесь - царства Ширван.
Честно говоря, мне это всё... как гражданская война в Норвегии. Дикие хомнутые сапиенсом играют в свои идиотские кровавые игры. Разрушая и истребляя, всё, до чего они могут дотянуться.
Это - суть истории человечества. То, что мы называем прогрессом не составляет и тысячной доли усилий, потраченных всей совокупностью безшерстых обезьян.
Одна стая что-то делает. Неважно что. Детей или храмы, поэмы или дороги... Потом приходит другая стая и всё ломает и уничтожает. Потом - наоборот.
КПД у человеческой цивилизации - хуже паровозного. Но свисток - свистит.
Здесь, в этих ничтожных кровавых перипетиях, был уничтожен один лучших поэтов человечества. Просто как муху пришлёпнули. Но сколь же много гениев, подобных ему, или даже превосходящих, погибли в РИ в подобных колдобинках истории! И сколько - погибают в моей АИ! Безвестно для меня, безвестно даже для себя. Так и не успев явить миру свои таланты.
А я? А что я? - Я попандопуло. Двигаю ист.процесс. Даже и зная о "плетельщике слов", ничего не могу поделать.
Камень меня уже упал в заводь человечества. И волны, расходясь во все стороны, смывают попавших под их удар. Вне зависимости от моего желания. Делая мой мир беднее, в чём-то хуже существовавшего.
"Я не разбойник и не апостол.
И для меня, конечно, тоже все непросто.
И очень может быть, что от забот своих
Я поседею раньше остальных.
Но я не плачу, и не рыдаю.
Хотя не знаю, где найду, где потеряю.
И очень может быть, что на свою беду
Я потеряю больше, чем найду".
Мда... Куплеты "тов. Бендера" должны постоянно звучать в голове не только каждого попандопулы, но и вообще - любого активно чего-нибудь ищущего.
Где найти человека? БОльшего, чем потерянное, чем Низами Газневи? Адреса бы мне... имена, пароли, явки...
А с другой стороны... Не будет гения, превратившего постепенно затухающие народные мифы в столь яркий, литературный образ "страшных русов". Образ, вошедший, вместе с красотой стихов, в национальную тысячелетнюю культуру. Превратившийся, через ряд превращений, искажений, обрезаний - в часть народного менталитета, в элемент идеологии, в фон соответствующих эпизодов в учебнике истории. В общее место. В - "это ж все знают!".
"Это" - дикие, ужасные, злые, мерзкие, жестокие... русы.
***
Начинался сентябрь, лёгкий утренний ветерок, овевавший истомлённый недавней жарой городок Чалус, принёс с моря не только прохладу, но и небольшую самбуку. Кораблик обогнул мыс, закрывавший залив от западных ветров, сбросил паруса и, проскользив сотню шагов по инерции, бросил якорь. Три или четыре лодочника, сидевших в безделье с утра на корточках на пляже, увидели добычу и наперегонки кинулись к своим корытам сталкивать их в море.
Громкие и цветистые предложения услуг по доставке грузов, пассажиров... да чего угодно и куда угодно!, хоть волшебный птицы Рухх, ощипанной и зажаренной, прямо к ужину долгожданных благословенных мореходов, стихли, когда над бортом самбуки появились головы явно не местного происхождения.
-- Вахх... русы..., - прошептал один из лодочников и быстро затабанил назад.
-- Помёт трусливых шакалов! Э... почтенный Афонья, я просил тебя не показываться, пока не позову.
-- Просил. Но мне стало интересно. Теперь вижу: слухи о страхе здешних жителей перед русами - не преувеличение.