Девушка кивнула и покорно стянула с себя тунику. Попыталась снять штаны. Пальцы скользили по завязкам. Сегодня она впервые надела похожие на юбку широченные штаны, подаренные Такаси на прощание, и с непривычки слишком туго затянула узлы. Альдис умоляюще взглянула на докторшу, дергая проклятые шнурки.
— Да не нервничай ты так, — вздохнула та. — Не съедим.
— Где хакама отхватила, белобрысая? — с беззлобной насмешкой поинтересовалась ниронка.
— Это подарок моего учителя. — Противный узел наконец-то поддался, и просторные брюки скользнули вниз.
— Не, ну ты глянь! Сразу видно здорового ребенка. — Ниронке хотелось поболтать.
Докторша только отмахнулась и достала металлическую трубку.
— Так… Дыши. Не дыши. Покашляй…
Альдис не дышала, кашляла, подставляла коленку, дотрагивалась пальцем до кончика носа, вставала на большие медные весы, напрягала необходимые мышцы.
— Отличные рефлексы, — резюмировала докторша.
— А я что говорю? — снова влезла ниронка. — Чего детей, как тюленей, на убой откармливать? Тебя драться учили, белобрысая?
— Да, немного. И еще кобудо.
— Ай, молодца!
Альдис почувствовала, как губы сами собой расплываются в улыбке. Ей нравились такие женщины — простые, чуть грубоватые, уверенные в себе. Похожие на мужчин. С ними не нужно играть в странные двусмысленные игры, от них понятно чего ждать. С ними она чувствовала себя как-то… спокойнее, что ли. И пусть поведение ниронки посчитали бы нахальным и недопустимым в приличном обществе, девушке оно было по душе.
— Потом проверю, как учили.
— А вы у нас что-то вести будете?
— Буду, если тесты не завалишь. Три шкуры сдеру.
— Кейко, не мешай. Быстрее закончим.
Нудные вопросы о здоровье. Нет, Альдис ничем не болеет. Самочувствие отличное. За последний год? Два раза простудилась. Да, зрение хорошее…
— Что?
— Ты девственница? — терпеливо повторила докторша.
— Ну да, разумеется, — все, что смогла выдавить из себя оторопевшая девушка после паузы.
— Сейчас проверим, пошли за ширму.
— Может, не надо…
— Надо!
— Я не хочу…
— Слушай, это доставит мне не больше удовольствия, чем тебе. Но есть правила. Так что или иди за ширму, или сама разбирайся с нашими бюрократами.
От альтернативы в виде возвращения к сонному лейтенанту и разговора с ним на эту щекотливую тему Альдис почувствовала тошноту.
— Кто с мамашами, за тех родительницы все утрясают. Не повезло тебе, подруга, — прокомментировала ниронка.
— Я устала наблюдать эту сцену каждый день в кабинете, Кейко.
— Да ладно тебе, подмахни бумагу. По глазам вижу, что не врет белобрысая. Не врешь ведь?
— Не вру! — Альдис горячо закивала. Неужели отвратительной процедуры удастся избежать?
— Тебе же хуже, если врешь. Медосмотр каждый год, за такие дела гауптвахтой не отделаешься.
— Кейко, я не буду нарушать инструкцию. Если хочешь, сходи с ней и поскандаль.
— Вот еще!
— Тогда, — докторша снова перенесла внимание на Альдис, — иди за ширму. И привыкай — это обязательная процедура. Больно не будет.
Больно не было — было противно.
Экзамены показались ей пустяковыми. Усталый и равнодушный преподаватель задал несколько задач по математике. Альдис такие еще два года назад как орешки щелкала. Вопросы по географии и истории, на которые и десятилетние дети ответят. Она до последнего ожидала какого-то подвоха, боялась, что он специально усыпляет ее внимание, чтобы потом подловить, и поэтому страшно волновалась.
На собеседование девушка шла в приподнятом настроении: все преграды пройдены, оставалась чистая формальность. Она будет учиться в академии! Она стремилась к этому почти год. Восемь месяцев интенсивной, яростной подготовки, зубрежки, изматывающих упражнений. Отец сказал: «Ты сможешь. Ты же моя дочь».
Она сможет. Она прославит свой род, и тогда никто не посмеет назвать ее полукровкой.
Дверь в шестую комнату была приоткрыта. Альдис просунула голову в щель.
— Заходи, дитя, не стесняйся.
Внутри сидел храмовник, и поначалу Альдис даже обрадовалась. В самом Храме Солнца ей бывать не приходилось, в Акульей бухте рыбаки хранили верность старым богам. Но отца Джавара из ордена Блюстителей на острове любили и уважали — он был добрым человеком.
Только на середине комнаты девушка обратила внимание на небесно-голубые одежды храмовника и вышитый на мантии треугольник с глазом в центре. О нет! Орден Небесного Ока! До этого она видела такие символы только на картинках.
— Садись, милая, не бойся меня. — Храмовник уловил ее нерешительность и доброжелательно улыбнулся.