- Там труп!
Все замерли.
Лишь Иван Александрович хмыкнул, закасал рукав и удалился.
Инга лишь успела краем глаза заметить обрывок родинки в форме кленового листа, торчащей из-под свитера уходящего ученого...
Глава 7
В спортзале, где Инга тренировала команду, лежало тело.
Тело смешного кутилы Женьки Жмулько, который еще вчера проиграл бутылку пива в карты.
Тело совершенно обезображенное. Тело с обнаженным торсом. Тело с вырезанными лопатками, с которых раскаленной лавой струилась кровь.
Тело.
Все хотели поглазеть на него. Только не всем Инга это позволила.
А, точнее - не позволила никому. Кроме Акинфеева.
- Твою мать... - выдохнула Инга упала на колени и, зажмурясь, прижала подбородок к груди.
Ее, столько лет проработавшую в полиции, сводил с ума запах свежей теплой крови. Оголенные кости, вытянутые наружу. Два блестящих куска мяса, натянутых на вырванные лопатки. И странная, какая-то зловещая улыбка Евгения, навеки запекшаяся на мертвом червленом лице.
Инга сдавила ладонями горло, справляясь с рвотой.
- А вы в полиции всегда так на трупы реагируете?
Вот эта реплика сразила ее наповал.
Она резко подняла голову, сцепив губы до крови.
Можно простить, если б это сказал Ион - существо, которое не умеет испытывать ни сострадание, ни страх, ни скорбь.
Но это сказал Акинфеев. Человек, но с равнодушием робота и странной манерной издевкой. Человек, в глазах которого мерцали легкие огоньки Ионского любопытства. Человек, считающий все за постановку скучного театра.
Как сказал Шекспир: "Мир - театр, а мы - актеры"...
- Вы рехнулись, Акинфеев?! - рявкнула Инга, даже не глядя в сторону тела. - Вы рехнулись?!
- А что такого я сказал? - он хмыкнул - так наигранно и так неуместно, что бросало в холод от его поразительного равнодушия.
В мыслях снова возникло тело с вырванными лопатками.
Инга схватилась за живот, зажмурилась и выдавила:
- Это ж Женька... Я его знала... Я ж... только вчера его наругала. Он в карты со всеми пацанами играл, всех растормошил. Я сказала, что, если еще раз увижу, порву все его картишки. Он... он ведь живой был... Смеялся, говорил... дышал.
- Не ной, - Акинфеев сплюнул на пол.
Инга резко подскочила и гаркнула:
- Идите и в другом месте плюйтесь, верблюд! Здесь тело, а вы... Совесть имейте!
- Нельзя осквернять память погибшего? - прищурился Акинфеев и медленно подошел к Инге. - А во что еще ты веришь? Может, это ты мужика в жертву и принесла? Какому-нибудь Сатане?
- Да дело даже не в этом! Вы далеки от полиции, вот и не острите! Здесь найдут вашу слюну, а из-за этого к вам возникнет много вопросов. Вам это надо?
Акинфеев вдруг резко дернулся и крикнул:
- Кто найдет?
- Кто? А вы как думаете? Или вы сами, вместо полиции, хотите дактилоскопию и прочие операции проводить? Здесь же явно какой-то ритуал, либо убийца - поклонник обычаев викингов. Нужно...
Акинфеев схватил Ингу за плечи и свистящим шепотом выдохнул:
- Не надо никого вызывать.
Она на секунду опешила. Тряхнула головой, попятилась назад, пока не уперлась в стену.
Реплика Акинфеева шокировала ее настолько, что Инга растеряла даже связную речь.
- Войди в мое положение, - мялся он, поглядывая на тело. - Я не...
- В твое положение?! - от гнева Инга позабыла о манерах и сухо-официальном "вы". - Какое положение, Валерий?! Здесь человек мертвый!
Акинфеев вцепился в ее плечи еще сильнее и просвистел:
- Ты знаешь, что здесь начнется, если кто-то узнает о трупе? Да тут такую волну поднимут! Соревнования закроют, всех по домам развезут! А тебе это надо?! Тебе ж нужны деньги! У тебя мать на колесах! Да только если слухи об убийстве распространятся, то ни о каких деньгах можешь и не мечтать!
Инга истерично рассмеялась. Не могла поверить, что он говорит это, и говорит всерьез.
- Ладно, я понимаю, что ты последняя скотина, и парня никогда не пожалеешь, - выдохнула она, пытаясь излучить во взгляде все свое остервенение. - А за шкуру свою не боишься, нет? Это же явно больной на голову сделал! Он так и тебя, и меня прикончит! А полиция начнет его искать, пока мы будем бездействовать!
- Мы сами можем найти, зачем полицию вплетать?!
- Ты?! Ты можешь найти?! Да ты даже полицейских, наверное, вживую никогда не видел! Ты ж только и можешь, что бухать и клеить баб! Какое расследование?! Между прочим, вот такая вот утайка информации об убийстве карается по закону!
Инга бросила взгляд на труп.
На вырванных лопатках уже копошились мухи, поедая свежее мясо. Насекомые заползали в широко раскрытый рот, перемещались на иссохшие глазные яблоки и, наевшись до отвала, отяжелевшей коровьей тушей пытались взлететь.