- А это, мисс, ваша позиция - обсуждать людей за их спинами? - Ион резко развернулся к ней.
- Я разве обсуждаю? - Зина пожала плечами. - Я просто мыслю вслух. Она ж не узнает...
- Блестящая логика. Боюсь только, что с такой логикой вы смотритесь аффективной особью, страдающей нарциссическим расстройством и напрочь лишенной ассертивности.
- Ч... чего?.. - Зина лишь поморгала. Даже не обиделась. Потому что не поняла.
Ион не считал нужным вдаваться в объяснения. Он вообще больше не считал нужным тратить свое время на Зину.
Вышел на улицу.
Пусть сейчас и не ночь. Неважно. Главное: здесь Ион чувствует себя таким, как все. А все потому, что здесь он не сравнивает себя с кем-то, не пытается кого-то догнать или перегнать. Здесь он может быть самим собой...
А ведь действительно. Есть ли у него право выбора?
Разве он бы так легко отпустил ее к Акинфееву? Достоинство личности не стоит никчемных баллов, а деньги Инга могла бы заработать иначе. Да и Акинфеев... один из немногих, к которому Ион чувствовал необоснованную неприязнь. Инге ведь был нужен не такой человек, она же хотела другого... Других взглядов, другого мировоззрения... Быть с кем-то из нужды? Ее даже жаль... Одновременно и восхищает преданная любовь к матери.
Да есть ли у Иона право выражать свое мнение?
На его отказ Инга вправе спросить "А почему?".
А почему?
Потому, что ему неприятен Акинфеев? Это ведь не обоснование.
Так есть ли у Иона право выражать свое мнение?
Конечно, нет.
Ведь он заключен в ловушке стали. Пожизненная душная тюрьма, ржавые оковы и маленькие отблески желания стать выше...
Как бы он хотел самостоятельно принимать решения! Как бы он хотел иметь права на все то, что могут люди! И чтобы другие не смеялись над ним, не тыкали пальцами...
В груди болит.
Почему-то Ион четко определил: это - боль. Не пламя, танцующее на пальце. Не гвозди, вбивемые в тело.
Это - боль.
Настоящая.
Человеческая.
Необоснованная.
Ион прижал дрожащие руки к левой стороне груди. Понадеялся услышать, почувствовать хоть что-то, хотя бы едва-едва ощутимую вибрацию или шорох...
Ни-че-го.
Глухая сталь. Холодная железная кожа. Пустота.
Ион сглотнул и подавленно закрыл глаза.
Кажется, на всем свете он остался один.
Один против целого мира.
Один с глупой надеждой на стук сердца и несмелыми мечтами о присущих человеку радостях...
Глава 13
Он пил.
Как всегда.
Назаказывал море алкоголя (правда, сейчас гуманного - вина) и без перерыва рассказывал о карданном вале.
- Это така-а-ая штука! - задыхался Акинфеев и хрустел соленым огурцом. - Это - вещь! Без нее машины, считай, нет. Заказать, блин, хочу. Знаю гоголя одного, он маленькие цены берет.
- Ага, - отрешенно кивнула Инга и теребила вспотевшие пальцы.
Живот сводила мучительная боль, и это вовсе не из-за испорченных продуктов. Боль та шла откуда-то сверху, из груди, из глубины сердца...
Она думала о нем.
Об Ионе.
Хотела сфокусироваться на лице Акинфеева. Услышать его. Поддержать увлекательную беседу про карданный вал.
А думала об Ионе.
Это напоминало какую-то психическую болезнь. Навязчивые мысли, от которых невозможно избавиться. Бред. Уже две бессонные ночи подряд. Странное настроение - скачки от эйфории к депрессивности.
Тело холодело, дыхание было рваным, руки мелко тряслись. Голова болела; от бреда, кажется, даже поднималась температура. Судороги, потеря слуха, зрения и реальности, лихорадка, сон наяву...
Их столик находился около окна. За стеклом рождалась ночь. Мир окрашивался в цвет траура, а на небе появлялись маленькие слезы большой луны, потерявшей свою любовь...
- Инг, а ты хочешь себе карданный вал?
Она вздрогнула.
С трудом вернулась в реальность.
- Карданный... чего?
- Вал! Я же тебе час о нем рассказываю! Это такая запчасть для машины, передающая и увеличивающая крутящий момент к ведущим колесам. У тебя есть машина?
Ее вдруг зазнобило и окатило легкой судорогой.
- Машина?.. Робот?
- Ну елки-палки, ты автомобили вообще хоть раз в жизни видела? Это штука такая с колесиками, чтоб передвигаться удобно было. И для них нужен карданный вал. Знаешь, такие запчасти покупать лучше у проверенных механиков...
Смешно то, что робот говорит о безупречности ночи и луны, а человек - о запчастях для машины.
Инга, кажется, заболела.
А болела она редко. Закаленный организм, тренировки и спорт минимализировали шанс простудиться.
Но сейчас заболела точно. Кашля и насморка нет, но есть высокая температура. Может, даже где-то под тридцать девять. Слишком плохо. Шатает. В голове перекатываются железные шары, в груди немыслимо тяжело, дышать очень сложно, потому что воздух ста обжигающим и плотным. В какие-то секунды кажется, что Инга вот-вот потеряет сознание.