Она поняла. Остановилась, но по-прежнему косилась на Акинфеева с неудержимой ненавистью.
- Давайте, сэр, - легко согласился Ион и спрятал руки в карманы. Почему-то дальнейшее развитие событий его нехило пугало. - Я слушаю вас.
Акинфеев вдруг тихо рассмеялся.
- Не-е-ет, родной, не здесь. Выйдем? Как два мужика? Ты же считаешь себя мужиком? Считаешь, раз Ингу лапаешь. Ну, вперед!
Ион секунду подумал.
Кивнул.
Стараясь сохранять спокойствие, отправился за Акинфеевым.
Инга лишь успела обреченно крикнуть вслед:
- Если ты с ним что-нибудь сделаешь, тварь, я тебе пальцы пообрубаю!
Кажется, Акинфеев уже заранее знал место проведения дискуссии.
И выбрал его удачно.
Именно сюда все жители института скидывают мусор. Образовавшиеся мусорные горы сплющивает огромное пятидесятитонное подобие гидравлического пресса, тем самым делая их компактными и занимающими меньше места. Само помещение, где работает пресс, ограждается поднимающейся стеклянной стеной, чтобы избежать попадание в комнату различных осколков и прочих отходов.
Акинфеев лишь злорадно ухмылялся.
Ничего не говорил.
Ждал.
- Я готов выслушать вас, сэр, - терпеливо напомнил Ион. Комната, которую выбрал Акинфеев для разговора, не вдохновляла.
Он тихо рассмеялся. Скрестил на груди руки и оперся о стену, задумчиво глядя на Иона.
- Зачем тебе это нужно? - почти без злости спросил Акинфеев.
Ион пожал плечами и спокойно ответил:
- Я люблю ее.
- Да? Своей прихотью всю миссию мне завалить хочешь? Не выйдет, малый. Не получится. Не позволю.
Ион вздохнул.
Стараясь быть дружелюбным, уточнил:
- О какой миссии вы постоянно говорите?
Акинфеев сплюнул. Утер тыльной стороной ладони губы и хмыкнул:
- Как будто он тебе миссий не давал. Ты со мной дурака не включай... брат.
Ион вздернул брови.
Идиотская манера общения.
- Брат?
- А ты че, - он заржал, - думал, единственный у Ивана Александровича такой весь новый и красивый? Думал, тебя одного он изобрел? Думал, больше никого твой папаша создать не пытался? Да только вот старенький ты, Иоша. Железный весь, одна башка, да и та бутафорская. А навык у Ивана Александровича нехило подрос за четыре года. И научился дед людей создавать, а не пустоголовые кусочки стали. Тех, у кого сердце не винтики-гаечки, а кусок мяса. Тех, чья речь полностью соответствует живой, человеческой, а не твои правильно выстроенные заумные предложения. Тех, кто уж действительно никак не отличим от людей.
Ион нахмурился.
Медленно скрестил на груди руки.
- Так вот оно что, сэр, - задумчиво произнес он. - Вот откуда у вас столько ко мне ненависти. Комплекс неполноценности? Теперь я понял смысл тех раздеваний в нашу первую с вами встречу. Вы просто хотели самоутвердиться и почувствовать себя выше, глядя на мое железное тело. А я-то думал, вы просто извращенец. За счет унижения пытались ощутить себя человеком?
- Я и есть человек! - рявкнул Акинфеев. - Вот только родился я уже сорокалетним. Да какая разница?! Я человек, а вот ты - нет!
- Я предполагал, что у Ивана Александровича имеются еще модели. И я догадывался, что его способности возросли. Но никак не мог подумать, что вы и есть его новое изобретение.
- Конечно, не мог! Еще бы, кому ты теперь нужен, серый? Иван Александрович тебе даже задания нормальные не поручает! Ты у него только чашки чая разносишь да полы подметаешь! А вот мне он так и сказал: приударь, говорит, за Ингой, пусть у нее мужик нормальный появится! Надо, говорит, ее из вида не выпускать. Он специально мою внешность полностью скопировал с ведущего этих игр, чтобы был повод находиться рядом с Ингой и одновременно за ходом игры следить. Ведущий, кстати, сейчас в подвале. Мы его держим на всякий случай, лекарствами пичкаем, вдруг спросить что-нибудь понадобится. Все привычки его копирую, - он демонстративно сплюнул на пол и противно улыбнулся. - Ну и че? Съел? Думаешь, наверное: ох, чего же батька мой ничего мне не рассказывает, ничего мне не доверяет... А потому что износился ты, брат! Дай молодым дорогу.
Ион молчал.
Инга про все говорила. Инга знала обо всем уже давно, просто не могла свои мысли как следует сформулировать. Кажется, она уже почти догадалась, осталось копнуть чуть поглубже...
А если Иону взять все это на себя, чтобы не подвергать опасности жизнь Инги?
- Сэр...
- Как же я тебя ненавижу! - вдруг визгливо крикнул Акинфеев. Разошелся так, что от бешенства у него тягучей струей капали слюни. - Ненавижу тебя! Когда я уже почти выполнил наказ Ивана Александровича, ты все испортил! Ну зачем?! Ну зачем ты лезешь, куда тебя не просят?! Чего ты хотел этим добиться?! Думаешь, нужен ты ей?! Да поиграется она с тобой и забудет, господи! У тебя даже детей быть не может, а вот у меня - да! У меня все может быть! Потому что я человек!