- Вам лучше надеть сегодня резиновые сапоги.
- Что? Почему? Там сыро?
- Достаточно, сэр. Не хочу, чтобы вы простужались.
Иван Александрович осекся. Вдруг широко улыбнулся и погрозил пальцем:
- Ай да Ион, ай да негодник! Ты ж не из-за сырости мне эти сапоги втюхиваешь!
Ион вздернул брови.
- Неужели?
- Ну конечно! Тебе твои сапоги никогда не нравились, а у меня такие же есть. Думаешь, наверное, не засмеют тебя, если кто-то еще в такой обуви будет.
Ион кашлянул. Доброжелательно улыбнулся.
- Возможно, сэр. Возможно, вы и угадали. Все возможно. Да вы переодевайтесь, не стойте. А я пока собью ваши электронные наручники.
***
Да что же с вами такое, мисс? Где ваша суровость? Где ваше хладнокровие? Почему вы тоскуете так по каждому умершему? Ведь они не достойны этого! Не достойны ваших слез, вашей скорби и потерянного взгляда! Они, все они, так жадно хотели навредить вам и сломать вам жизнь, а вы омываете их отвратные поступки чистотой слез?
- Я не успел, - обреченно выдохнул Ион, взирая на мертвое покачивающееся тело Дупталепта. - Я ведь спешил. Я торопился, но допустил непростительную ошибку - опоздал. Это я виноват в его смерти. Это я не нашел Ивана Александровича вовремя.
Инга курила.
Привычно сглатывала слезы и не позволяла им вырваться наружу.
Эх, Инга...
- Что произошло? - прохрипела она, разомкнув перламутровые губы и выпустив клубы дыма.
Ион оглянулся.
Полицейские уже заковали Ивана Александровича в наручники и теперь задавали ему какие-то вопросы.
Прислонившись к стене, Ион со вздохом начал:
- Иван Александрович...
- Да рожу я набью этому Ивану Александровичу! - гаркнула Инга и дернулась к полицейским.
Ион ее вовремя остановил.
- Не надо, мисс. Вначале выслушайте, как все было.
Ингу буквально разрывало от гнева. С какой праведной яростью она взирала на ошалевшее лицо Ивана Александровича, шипела как дикая кошка и вырывалась из рук Иона, намереваясь, очевидно, "набить ученому рожу".
- Мисс, успокойтесь, - впервые Ион с таким трудом удерживал человека. - Пожалуйста, выслушайте! Вы же хотите знать, что произошло с Дупталептом?
Сработало.
Инга подняла на Иона глаза. Чуть обмякла в его руках.
Он прищурился и ровно проговорил:
- Дупталепт, воспользовавшись всеобщей паникой при пожаре, сказал, что собирается сообщить важную новость. Я приготовился его выслушать. Егор, не пряча страх, крикнул, чтобы я поспешил найти своего хозяина и остановить его. Говорил, что не в силах больше ему служить, что Иван Александрович зашел слишком далеко и нужно немедленно его поймать. Я тотчас же отправился за создателем. Случайно наткнувшись на него возле лаборатории "Ньютон", я привел его сюда. Но только сейчас понял, что, увы, опоздал.
Инга ошарашенно смотрела на Иона.
С трудом ворочая языком, выдавила:
- Так Очкарик тоже служил Ивану Александровичу? Это он! Он его и убил! Это он убил его! Узнал, что Дупталепт его предал, и убил! Сволочь! Это все он! Ну давайте посмотрим по камерам! Хоть на этот раз, надеюсь, их не удалили?!
Ион стоял у стены неприметным тихим слугой. Чистые белоснежные перчатки, серебристый костюм и вежливая полуулыбка.
Иван Александрович под воздействием своей же сыворотки реагировал совсем не так, как должен был. Плыл по течению, испуганно озирался по сторонам и лишь приговаривал как заклинание: "Это не я!".
На камерах Ион предсказуемо увидел себя.
Себя. Дупталепта. Их короткий диалог.
Только на пожар полицейские почему-то внимания не обратили. Даже не попытались выяснить, кто его учинил. Видно, списали все на сигареты.
- Вот! - кричала Инга и тыкала в монитор. - Вот, как это было! Все в точности, как говорил Ион! Очк... то есть, Дупталепт кричит, чтобы Ион бежал за Иваном Александровичем, и тот уходит, а Оч... Дупталепт с волнением остается его ждать!
Ион стоял за спинами полицейских, выпрямив спину и сковав руки в замок.
- О! Смотрите! Смотрите, это Иван Александрович!
На записи появилась фигура в плаще с накинутым капюшоном.
- Что? Иван Александрович? Почему вы так уверены? Лица же не видно!
- Вы на одежду взгляните, умник! Приведите тогда ученого сюда, сравнивать будем! Вот, ну посмотрите! Плащ, штаны... Даже перчатки его! Прознал, видать, что Очкарик его сдал, скотина! Наказать решил. С-сволочь! Ага, заманил в вешалку, отвертку сунул... Не, вы гляньте, как бедолага его боится, побелел весь! Знает, что его, скорее всего, грохнут, но еще больше боится разозлить хозяина!
Инга бушевала.
Ион еще удивлялся, как она своей хваткой не разломала на шестеренки мышку.
- Нет, вы взгляните! - кричала она. - Взгляните, что этот старик делает! Отчитывает его, нотации выносит... Вон, как долго что-то говорит! Видать, расстраивается, дескать, плохой ты мальчик, босса сдал, фу таким быть. О! О, посмотрите! Посмотрите, как ловко Иван Александрович с ним разделался! Чик - и нет человека! Пальцем шевельнул - и парень задохнулся. Ой, вы гляньте, еще и за руку его придерживает, моралист чертов... В его стиле, все плохое под хорошее выворачивает, добреньким старичком старается быть. Вот и уходит, гнида паршивая! Вали-вали, придурок! Не свалишь, зараза!