- Дурочка ты, хоть и Птичка, – беззлобно ругнулся Винс и протянул мне миску с едой.
Я ела, обжигаясь и дуя на горячее варево. Как ни странно, похлебка вышла вполне съедобной. Облизав ложку со всех сторон, я привычно ткнула напарника пальцем в бок:
- А чего ты сказать-то хотел?
- Просто хотел спросить, чувствуешь ли ты кулон.
Я застыла на месте. Да я за эти дни и думать забыла про него! Достала из кармана побрякушку, повертела и так, и сяк. Да, красивая штучка, но ничего особенного. И уж точно не осталось никакого желания его хранить!
- Слушай, а ведь ты был прав! Кулон явно как-то на меня воздействовал. Пожалуй, от этой опасной вещицы действительно лучше избавиться.
Винс бросил на меня непонятный короткий взгляд из-под ресниц, но все же кивнул, одобряя мою идею.
- А чего тянуть? – я размахнулась и швырнула кулон в ближайшие кусты.
- Об оборотне ты тоже уже забыла?
Напарник не смотрел на меня. Он старательно вытирал остатки соуса хлебом, всем своим видом демонстрируя: это самый обычный вопрос, заданный мимоходом. Где кулон – там и оборотень, верно? Но я знала Винса уже пять лет, и знала хорошо. Он с волнением ждал ответа: его выдавали напряженные плечи и особенная выверенность движений. Неужели что-то подозревает? Я ведь так и не рассказала всей правды о том, что произошло на поляне.
Я кинула в друга еловой веточкой и легкомысленно заявила:
- Кулон мне понравился намного больше, чем оборотень, так что ответ кажется очевидным.
Винс тоже знал меня очень хорошо, поэтому, уверена, моя напускная беззаботность его не обманула. Конечно, я не могла так быстро забыть страсть, что разделила с тем мужчиной. Мужчиной, даже имени которого я не знала.
Весь следующий день Винс избегал моего взгляда, был немногословным и казался чему-то озабоченным. Я не могла понять, что с ним происходит, а спросить напрямую почему-то боялась.
К ночи мы выехали к симпатичной деревушке, и я неуверенно покосилась на напарника.
- Хочешь помыться и переночевать в тепле? – понял он меня с полувзгляда. – Ладно, думаю, это достаточно безопасно. В конце концов, мы уже наверняка ото всех оторвались.
Перед самой деревней Винс сжал коленями бока коня и лихо, по-мальчишески мне улыбнулся:
- Кто последний, тот улитка!
Сказал – и тут же рванул вперед, подрезав меня на повороте. Вот такой Винс мне по душе! Не знаю, какая муха его сегодня укусила, но очень рада, что это странное поведение закончилось.
Глава 13. Ночевка в деревне
- Одну или две? – мы шушукались на пороге большого общинного дома, куда пускали на постой путников, и прикидывали количество наличествующих у нас в данный момент чеканных монет. Так уж случилось, что мы с Винсом оба любили комфорт – насколько это вообще возможно для двух бывших приютских сирот, а ныне бродячих душ. Поэтому и старались всегда, когда на то были средства, оплачивать сразу две комнаты, чтобы хорошенько выспаться. К тому же, я прекрасно понимала, что у Винса есть некоторые особые потребности.
Деревенские девки моего напарника привечали и с удовольствием навещали видного парня в его временных холостяцких берлогах. Я никак эти «встречи» не комментировала, но невзрачное латунное колечко другу зачаровала лично: чтобы бастардов не плодил, да заразу всякую не хватал.
- Одну, – решил Винс и шагнул за порог. Я удивленно приподняла бровь: денег пока было вполне достаточно. Надо сказать, мы неплохо заработали на своем последнем «ведьминско-инквизиторском» чёсе по деревням.
Спорить при хозяйке, пышнотелой смешливой крестьянке лет тридцати, не хотелось. Сразу после оплаты она провела нас в нашу комнату в задней части дома, по пути щебеча о всем на свете. Через пять минут мы стали обладателями бесценной информации: хлеб в этом году не уродился, пошлины королевские так и душат простых людей, а корова Милка отелится не сегодня, так завтра.
Осмотрев большую светлую комнату, разложив свои нехитрые пожитки на всех горизонтальных поверхностях и опробовав кровать на мягкость, мы вернулись в общий зал. Ужин и завтрак входили в стоимость комнаты, что меня несказанно обрадовало: хоть вчерашняя похлебка Винса и была неплоха, с крестьянской домашней едой она все же ни в какое сравнение не шла.
Мы сели за стол в углу, и я в который раз поразилась добротности и величине местной мебели. Стол был поистине огромным, сделанным из толстых дубовых досок и брусьев. Я по сравнению с этим гигантом казалась мелкой девчонкой. Пришлось даже подложить под себя подушку! Причем одной оказалось мало, и я стянула с соседней лавки вторую.