Глядя на мои мучения, Винс развеселился:
- Птичка вьет гнездышко?
- Вымахал каланчой, так и нечего смеяться! – буркнула я недовольно, окинув друга раздраженным взглядом. Когда я голодная – я злая. Где там наш ужин?
Будто услышав мои мысли, к нам тут же подошла девушка-подавальщица, неся на подносе исходящий ароматным паром чугунок с мясным рагу, нарезанный толстыми ломтями хлеб, покрытый «слезой» козий сыр, соленья в мисочке и кувшин шипучего кваса.
Следующие полчаса мы с напарником провели в полном молчании, только за ушами трещало.
- Чего это ты денег на вторую комнату пожалел? – я привалилась к стене, еле дыша после плотного деревенского ужина.
Напарник, сыто отвалившийся на лавке с другой стороны стола, пожал плечами:
- Во-первых, они нам еще пригодятся. Мы не знаем, сколько будут стоить билеты на корабль. Во-вторых, я не хочу оставлять тебя одну. Сама понимаешь…
Продолжать Винс не стал, но суть я уловила: беспокоится, что меня опять похитят или выкрадут.
Машинально кивнула, признавая его правоту.
Мы посидели еще немного, лениво потягивая квас. Я хмыкнула тихонько, приметив, что симпатичная подавальщица наливает Винсу на целых два пальца больше, чем мне.
- Винс, – позвала напарника, выдергивая его из мыслей, – до полночи еще далеко, да и спать мне совсем не хочется. Пойду посижу на лавочке во дворе часок-другой.
Напарник рассеянно кивнул, погруженный в свои мысли. А я, проходя мимо подавальщицы, подмигнула ей, давая добро на охоту.
Во дворе общинного дома кипела жизнь: усталая женщина выбивала тканые коврики, хмурые мужики чинили ставни на одном из окон, мимо шныряли любопытные деревенские мальчишки, которые, по-хорошему, давно должны были спать в своих постелях. Но дети – есть дети! Любопытные, живые, готовые жертвовать своим сном ради игр и приключений.
Мой взгляд лениво перемещался по двору, выхватывая разные сценки и предметы из быта крестьян. Колодец-журавль скрипит и покачивается на ветру, лохматая собачонка роет яму около забора – то ли кость прикопала, то ли подкоп делает. Хотя второе – вряд ли, ведь ворота – добротные, сколоченные из толстого неотесанного бруса, – еще не закрыты на ночь. На крыше флюгер в виде петуха крутится. О, а вот и лавочка! Я не ошиблась, она здесь и вправду есть. Честно говоря, я про нее наобум ляпнула, чтобы оправдать свой уход.
На лавке – и дальше называть добротную, хорошо ошкуренную лавку лавочкой у меня язык не поворачивался – никто не сидел. Оно и понятно – некогда местным жителям отдыхать да рассиживаться. В деревне работы всегда много.
Сев на нагретое солнцем дерево, я прикрыла глаза и вдохнула полной грудью теплый вечерний воздух, напоенный ароматами душистых трав и полевых цветов. Как же хорошо!
Мое расслабленное созерцание прервал ребенок. Мальчишка лет трех – глазастый, чумазый, улыбчивый. Я детей любила и ладить с ними умела неплохо. Не по своей воле, конечно, возилась с ними, просто в приюте всех старших девочек держали за нянек.
- Привет, – улыбнулась малышу в ответ, – хочешь конфету?
Мальчишка разулыбался еще пуще и энергично покивал взъерошенной головкой.
Хмыкнула. Не родилось еще то дитя, что откажется от сладкого!
Сунула руку в карман, где уже сто лет валялся и ждал своего часа сахарный леденец, и оторопела. Помедлила несколько секунд, ощупывая свою находку, а потом вытащила на свет божий кулон. Тот самый, что я выкинула в кусты где-то посреди леса.
Глава 14. Следуя зову
- Держи, – сунула подтаявший леденец карапузу в руки и со всех ног рванула обратно в дом.
Но на пороге притормозила. А вдруг Винс… занят? Ворвусь в комнату в самый неподходящий момент, испорчу другу вечер. Кулон, судя по всему, никуда от меня не денется, а свободных вечеров в деревнях нам выпадает катастрофически мало.
Приняв решение не тревожить напарника, я развернулась и пошагала к воротам. Мыслей в голове было много, они теснились и наползали друг на друга, лишая возможности связно думать.
– Скоро ворота закроют? – поймала пробегавшую мимо служанку.
Та глянула коротко из-под насупленных бровей, бросила «через час» и умчалась, прижимая к себе корзину со свеклой.
Значит, у меня есть целый час. На секунду я остановилась в воротах, вспомнив о данном Винсу обещании посидеть на лавке во дворе, но тут же решила, что деревня – это деревня. Что здесь может быть опасного?