– Тьфу ты! – воскликнула я, отскочила от лужи и опрокинула стул. Кеды моментально промокли.
Я уронила метлу, встала посреди кухни и заплакала, но быстро взяла себя в руки. Если Джей сейчас что-то почувствует, то спустится из библиотеки, начнет сверлить меня взглядом и договариваться о новых правилах. Давай договоримся, Рина, что ты больше не ревешь в светлое время суток. Это у вас так моют пол или ты изобрела новый метод? Давай договоримся, что ты будешь впредь мыть пол традиционным способом. И еще, что ты не будешь ходить по дому в мокрой обуви!
Я сняла кеды и повесила их за шнурки на солнечной веранде. Ступать босыми ногами по намокшему полу было неприятно, но я не пошла за обувью, чтобы не испортить и ее. В рюкзаке лежали кроссовки и балетки, Алина считала, что в путешествии нужно иметь запасную обувь. Часть воды утекла под полки и плиту, часть просочилась в щели в полу, древесина потемнела и распухла.
Сначала я попыталась собрать лужи в ведро, но потом решила, что проще будет тряпкой распределить воду по кухне и коридору – вроде как и пол помыла. На деле оказалось не так просто, но за час я справилась. По углам прятались комки намокшей пыли, местами можно было заметить разводы, но если не придираться, то пол был чище, чем до этого. Пока тряпка была мокрая, я повозила ей по полу в своей комнате и даже по ступенькам. В столовую я даже заходить не стала – все равно ей никто не пользуется. Подумав, я еще раз окунула тряпку в ведро и протерла пол на лестничном пролете с мрачными пейзажами. Когда я закончила и задумчиво стояла перед лестницей на третий этаж, дверь библиотеки отворилась, и Джей сообщил, что мне там делать нечего, а вот библиотеку не стоит обходить вниманием. Мои босые ноги он то ли не заметил, то ли проигнорировал.
Уже второй раз за день я пообещала себе сначала думать. Нет чтобы убравшись на кухне, сразу скрыться в саду! Только добавила себе работы. К счастью, колдун был слишком погружен в чтение, чтобы осуждать мои методы уборки.
После того, как я помыла пол в библиотеке, мне хотелось одного – добраться до кровати, лечь и не шевелиться до вечера. Но приближалось время обеда. Колдун все еще ел мало, а я всегда предпочитала плотно позавтракать, поэтому обед был поздний. Робин, похоже, решил сегодня не приходить.
Проклиная всех колдунов вместе взятых, а также их замшелый мир, я бросила в кастрюлю картошку, залила водой и поставила на плиту. Вспомнила, что картошку надо было помыть, пришлось сливать уже нагревшуюся воду, мыть клубни и снова заливать водой. Давно я не чувствовала себя такой растяпой, как сегодня.
Я присела, положила голову на стол и сама не заметила, как уснула. Проснулась я, когда вода уже почти выкипела, а картошка растрескалась и развалилась. Спасибо, что не сгорела! Я вывалила картошку в раковину, кое-как, обжигаясь, счистила шкурку, переложила на большую тарелку. Пригодилась купленная утром зелень – я присыпала неаппетитные развалины укропом.
Джей зашел на кухню и воззрился на распухший влажный пол. Я испугалась, вспомнила про тетушкин способ и быстренько представила зеркало между мной и колдуном. Тот нахмурился и ничего не сказал. Обед прошел в молчании. Джей отковыривал оставшиеся шкурки и каждый кусочек картошки запивал водой. Он съел совсем мало, сказал, чтобы я занялась изгородью, и опять удалился в библиотеку. Интересно, когда же наступит мой черед посидеть в кресле с книжкой?
К вечеру я валилась с ног от усталости, мысли путались и перескакивали с одного на другое. Я вспомнила про кеды на веранде и тут же забыла про них, вспомнила про мшистый мир, задумалась, как бы через него попасть домой, переключилась на воспоминания о тетушке и так и заснула.
Проснувшись от комариного звона, я разозлилась на себя, что не смогла снова увидеть тень мира. Сегодня каменный Бонифаций спал. Он был чистым, но я все равно смахнула с него уличную пыль. Теперь нужно придумать имя и второму. Я стерла с него пыльцу от нависавших белых цветов, протерла широкий покатый лоб. Ну конечно! Я посчитала слоги – у каждого получалось по четыре. Меньше, чем в «Екатерине», но по-королевски много для этого мира.
– Нарекаю тебя Достоевским! – торжественно произнесла я.
Теперь у меня появилось целых два друга, вынужденных слушать мои жалобы – убежать-то они не могли.
Следующие несколько дней прошли прекрасно. Каждое утро я ходила на рынок. Можно было бы покупать больше продуктов и бывать там реже, но я использовала любую возможность, чтобы избегать колдуна, даже если это означало очень медленно и тщательно отмывать Достоевского и Бонифация, не менее тщательно стричь дикую изгородь по периметру участка, вдумчиво поливать посаженные Робином цветы, которые уже дали первые ростки. Робин забегал несколько раз на кофе, один раз принес Джею книжку, в которую тот вцепился и не вышел из библиотеки даже пообедать. Тут я не могла ему посочувствовать – нечего было тащить кого попало, то есть меня, из мира без магии. Можно было преспокойно найти себе опытную служанку здесь. Хоть я и ложилась спать раньше и не была такой уставшей, мне никак не удавалось снова увидеть тень мира. Даже когда мне случилось пару раз проснуться на рассвете, за окном был все тот же сад, хоть уже и приведенный в порядок, а не дикий, но совсем не тот, который я хотела увидеть вновь.