- Что? - Она, видимо, почувствовала смену его настроения.
- Пустое, - отозвался Сашка, - вспомнил вот о делах, кои тянут мне плечи.
- Даже такие широкие?
- Дело не в ширине, а в нагрузке.
- Дорогой мой, сейчас у вас только одно дело… Я!
Поручик понял, что его просто так уже не выпустят из мягких лапок. И если раньше он был сам по себе «свободный охотник», то теперь его легко и незаметно превратили в банальную «дичь».
- Вы, - попробовал увильнуть он, - вызываете во мне только высокие чувства…
- А я хочу узнать ваши низменные. Вставите в кобуру ствол своего "ПК"?!
Пистолет Куркова - оружие темное и страшное. Обладающая большой пробивной силой и применяющаяся лишь с разрешения высшего руководства, эта почти бесшумная "фурия" стояла на вооружении исключительно у спецслужб.
«Ах ты, черт! Что она ещё знает?!» - подумал Шуйский, и в его голове словно включилась красная пульсирующая лампочка. «Тут же камеры кругом!» обожгло его, «И ДГС, подлюки, точно схарчат, за непристойное поведение!»
- Я знаю одно прекрасное местечко… - начал он.
- Едемте, Саша! Сейчас же! Я не могу больше ждать! Я…
Она заерзала на сиденье диванчика и наклонилась к своим ногам, не выпуская сигарету изо рта. Шуйский запрокинул голову, грохнул сотку армянского одним глотком и тут же поймал в лицо влажный комочек. Это было кружево её трусиков.
- Ваш трофей, офицер!
Сашка удивленно посмотрел на Марию и, повертев ткань в руках, приложил к носу.
- К коньяку очень кстати, - шепнул он, - Позвольте оставить себе на память?! Попрошу вплести в аксельбант...
- Верните сейчас же, негодник!
5. Шуйский с печальной улыбкой вернул ей собственность и поднялся из-за стола. Пока он вытаскивал свой бумажник и червонец из него, у женщины зазвонил телефон. Она приложила красный прямоугольник к уху:
- Ах, Васенька! Ты в библиотеке? Прости, мой друг, прости… Да. Я в Чайном зале… Нет-нет! Уже поднимаюсь.
- Вот и всё! – прокомментировал Сашка, когда Мария нажала «отбой».
- Откуда вам это знать, Саша? – тоже вставая и поправляя юбку, спросила она.
- Банальное предчувствие, Маша.
- Не верьте ему. Кстати, где тут дамская комната?
- По-моему у лифта, сударыня, - скупо отозвался он, помогая одеть ей пиджак.
- Пойдемте.
Они вернулись к лифту тем же путем и, на этот раз Шуйский уже не позволял себе ничего предосудительного. Лишь единожды, когда она чуть споткнулась на толстом ковре застилавшим собою весь пол, он поддержал ее за локоть.
- Люблю крепкие руки, - шепнула она и, оставив Шуйского в одиночестве, скрылась за резной дверью. В ее недолгое отсутствие Сашка осмотрел зал и публику. Людей было немного. Сидя в полумраке за столами с настольными лампами под абажурами всех цветов радуги, посетители пили чай и, как правило, читали. Но поручик все же поймал на себе любопытствующий взгляд пожилой дамы, почти старушки. Они встретились глазами и та, как ему показалось, с укором покачала головой.
- Я готова.
Сашка обернулся и не сразу узнал свою пассию. Рыжих волос и красной помады больше не было. Вместо этого она стала блондинкой и безо всякой косметики на лице.
- Что? Так хуже?
- Отчего же хуже? Но это нежданный для меня сюрприз. Прошу, - двери лифта открылись, и они вошли внутрь.
- Не хочу, чтобы помада оставила следы на вашем лице, - сказала Маша, когда он нажал кнопку и повернулся к ней.
Шуйский молча обнял ее, а она, запрокинув голову, подставила ему свои губы. Желание и страсть тут же закружили их в водовороте чувств и прикосновений, как будто безумство двух голодных и давно зябнувших в своей зиме зверей овладело ими. Но ещё не совсем потеряв голову от ее духов и нежности губ, Шуйский успел-таки вдавить «стоп», заблокировав кабину лифта между этажами.
- Да… – торопливо шепнула она, гладя Сашку по волосам и вжимаясь в него, - да… Сашенька… ах!
Тихий стон сорвался с ее губ и замер в тишине лифта, теперь нарушаемой лишь усердием Шуйского.
6. Двери лифта открылись под звуки тревоги. Мужчина и Женщина внутри стояли порознь. Даже вполоборота друг к другу. Она смотрела на свой телефон, он же невозмутимо читал книгу, забытую видимо кем-то из публики, на перилах в кабине лифта. Служащая при библиотеке аварийная команда была уже тут. Одни из бригады с любопытством заглядывали в проем, другие же принялись тщательно осматривать замки старинных дверей.
- Господи! – расталкивая их, к лифту прорвался молодой человек, почти мальчик, - Маша! С тобою все ли хорошо, душа моя?
-Васенька! – Мария вышла в холл, - Какая-то незадача с этим лифтом. Увы, я натерпелась страху и кабы не этот человек, - она указала пальчиком назад, - то со мною мог случиться даже обморок от ужаса! С детства боюсь закрытых комнат, а он меня поддержал…
Шуйский закрыл томик и поднял глаза. В гудящей толпе стоял Вася Романов - сын Великого князя Николая Павловича Романова, в «парадке» и лейб-гвардейских причиндалах.
- Ба! – всплеснул руками Васька, - Шуйский, брат! Каким случаем ты тут?
Саша вышел ему навстречу, и они пожали друг другу руки.
- Я, Вася, по воле службы…
- Ну, брат, спасибо тебе! Как же ты тут вовремя оказался! Клянусь, обязан тебе теперь всем! И вот почему – позвольте представить вас друг другу,… затворников. Это сестра моя родная - Мария Николаевна, а этот господин - мой хороший товарищ – Шуйский Александр Владимирович. Поручик и адъютант у генерала Меркулова.
- Это который по ВР служит?
- Да Маша, тот самый человек, что танцевать тебя маленькой на Рождественском балу звал, а ты смущалась.
- Ах, Васенька, ну ты и вспомнил… Сам был-то меньше моего.
- Матушка рассказывала! И кстати, велела тебя немедля домой привезти. Потеряется, говорит наша Машенька в нынешней Москве-то. Двенадцать лет не была тут… Едем же! Прости, Александр Владимирович, нас за спешку.
Шуйский, промолчав в ответ, поклонился и проводил их взглядом. На полпути к выходу Мария Николаевна обернулась, сказала что-то Васеньке и возвратилась к поручику. Посмотрев Сашке в глаза, женщина протянула руку:
-Спасибо, офицер!
Саша трепетно взял ее кулачек.
- Вплетите в аксельбант на память о нашей встрече, - улыбнулась она и оставила в его ладони маленький комочек ткани.
7. Майор Евсиков вышел из кабинета «Деда». Сашка, ожидавший командира у большого окна с видом на Гоголевский бульвар, вопросительно взглянул на него.
- Обойдётся, думаю, - Евгений Петрович вытащил сигареты и прикурил от простой спички. – Не одобряю я вас, Александр Владимирович, да и генерал тоже. В ближайшее время на глаза ему не попадайтесь. Приключение это закрыто под мою личную за вас ответственность и честное слово. Но будете строго наказаны по службе.
Евгений, явно нервничая, сильно затянулся сразу несколько раз подряд.
- Хорошо, что записи с камер к Гагарину в ДГС не ушли, - добавил он и огляделся в поисках пепельницы, - У «Деда» в Департаменте Полиции старые друзья есть…. Но дойди до Светлейшего… Эх, Саша, Саша…
- Евгений Петрович, но я же не знал!
- А разве дело в этом – «знал - не знал»? Публичная библиотека совсем не публичный дом.
- Евгений Петрович!
- Оставьте, поручик, - Евсиков затушил окурок прямо в цветок герани на подоконнике, - мне пришлось и не такое сейчас выслушать. Закрепляю вас за третьей «наружкой», что работает на Самотечной. Наройте там хоть что-нибудь по «объекту». Может это вас как-то оправдает…
И не дожидаясь от Шуйского ответа, Евгений пошел прочь по длинному коридору Управления Военной разведки Российской Империи.
"Камера стоп! Снято!"