Сегодня воскресенье, а значит после службы, куда Тома всенепременно сопровождала Олимпиаду Марковну, девушка была совершенно свободна. Вернувшись из церкви мадам как обычно отправилась отдыхать – присесть на службе она себе не позволяла, а стоять ей было с каждым годом все тяжелей, и после обеда Тома побежала Домой.
По негласному правилу, по воскресеньям в Доме гостей не принимли. Гостями было с некоторых пор принято называть клиентов. Поэтому сегодня дом у фабрики выглядел особенно мирно. Войдя в прихожую Томка тут же вручила Тасе, выбежавшей ей на встречу, книжку. Тася взялась читать, да вот только выбирала для чтения уж больно замысловатые для начала, по мнению Томы, книги. Но Тасе не было дела до букварей и сказок. По-настоящему ее занимали только истории из жизни знаменитых художников в особенности книги с описанием сюжетов их полотен. Обняв подругу и налив ей чаю, Тася тут же раскрыла книгу и забравшись с ногами на старенькую козетку начала по-детски водить пальцем по строчкам.
Пристрастие к живописи появилось у Таси полгода назад вместе с одноглазым моряком Федором, который как сошел на берег занялся починкой обуви, а между делом рисовал для души морские пейзажи. Он много рассказывал Таси про монокулярное зрение, про цвет воды, блики и полутени. Тася как зачарованная могла слушать его часами. Денег с него она не брала, да и не было их у него, иногда только приносил он Таси подарки: бумагу для рисования или карандаши. Тася радовалась подаркам как ребенок, подолгу рассматривала их и с гордостью показывала Томе. А когда Федор по долгу не приходил, от хандры Тасю спасали только книги, что приносила ей Тома. Подобно рассказам бывшего моряка они надолго приковывали внимание Таси и отвлекая ее от мыслей о Федоре. Вот и сейчас налив Томе чаю, Тася тут же уткнулась в новую книжку.
Тома на подругу не обижалась, ей и самой нужно было делать домашнее задание, поэтому разложив книжки и тетрадки на столе в гостиной она тоже углубилась в чтение. Помимо Томы и Таси в гостиной находилось еще три девушки. На полу с кошкой играла рыжеволосая девица лет двадцати. Ее звали Катя, хотя чаще все-таки Катька. Тома никогда не забудет, как первый раз встретила ее в Доме. Случилось это на следующий день после того, как Тома с помощью Пса вызволила Тасю из Малинника. Вернувшись на следующий день, чтобы проведать подругу, Томара наткнулась на взлохмаченную рыжую девицу. Любые попытки Томы разузнать о ней хоть что-то или хотя бы просто заговорить с ней ни к чему не приводили. Девица лишь мычала и осоловело озиралась по сторонам, как ненормальная. Слава богу из кухни вышла Тася. Взяв странную девицу за руки, она смогла привести ее в чувства, успокоила и отправила в комнату. Тася рассказала Томе, что встретила безумную Катьку в Малиннике, что она хоть и блаженная, но в целом смирная и добрая девушка. Кот ее никогда не запирал и не спаивал, к клиентам она всегда шла сама. Поговаривали, что в детстве ее снасильничал какой-то изверг или что Катька сама вызвалась, лишь бы он ее младшую сестру не тронул. Сестрица ее вскоре померла от воспаления, а сама Катька от всего пережитого тронулась рассудком. Вроде как их с сестрой с измальства воспитывала до крайности набожная бабка, и строгое воспитание в купе с перенесенным ужасом и стыдом надломили разум девушки. Катька втемяшила себе в голову, что во всех мужиках живет дьявол и если она с ними сама кобелиться не будет, то они учинят еще более страшное злодейство, как сделал тот изувер с ее сестрою…
Кот в Катьке души не чаял, так как она делала все, чтобы он ей не велел, даже на рынок ее отпускал без присмотра. Знал, что вернется. С этого рынка Тася Катьку и увела, а потом спрятала в Доме.
За два года с Катькой произошли разительные перемены: приступы вроде того, что случился при первой встрече с Томой, прекратились. Катька даже начала отвечать на вопросы, хотя сама никогда не заговаривала первой, видимо воля ее была так сильно подавлена, что воскресить ее более не представлялось возможным. Тася как могла оберегала Катьку, отгоняя от нее по возможности подлецов, пытавшихся воспользоваться блаженной, а с тех, кто успевал – невозмутимо брала двойную плату. В этом ей помогал старый револьвер, найденный под кроватью в комнате Никифора. Благодаря этому револьверу и одному из Таськиных клиентов - жидкоусому городовому Вепрену, абы кто в Дом больше не лез.