Глава 16: Фортуна - имя женское
Юрий Михайлович уже с полчаса слушал болтовню Головина о разных глупостях. Более того был вынужден всячески его поощрять, чтобы как можно более расположить его к себе, если это вообще было возможно. Он уже согласился на вторую бутылку шампанского, разрешил завести граммофон и даже согласовал послать человека в местный бордель, чтобы привезли девиц. Последнее ему было особенно неприятно, и не только из-за того, что допускать женщин в игровые залы было не принято, но и потому что свое мнение к продажной любви он в последнее время успел пересмотреть: то, что ранее, казалось, невинными шалостями юности, теперь лишь вызывало чувство сожаление и даже брезгливости к самому себе. И пусть дорогие куртизанки с Лиговского имели мало общего с теми несчастными, ответственность за которых взяла на себя его сердобольная жена, в том, что порог публичного дома он более никогда не переступит Юрий был совершенно уверен.
Умасливать Головина же было необходимо, так как ставочный Штосс игра парная, и для игры требовалась по меньшей мере четыре игрока. Само собой предприимчивый ресторатор будет на стороне того, кто платит больше, но хотя бы видимостью его лояльности заручится следовало, чтобы взять его в пару. Кого с собой приведет Щука Юрий уже догадывался, и костяшки его рук начинало сводить, стоило ему только подумать об этом мерзавце.
Смерть Олимпиады Марковны стала болезненным ударом. Юрий винил себя за то, что не уберег эту прекрасную женщину. По правде говоря, и Тамару он избегал все это время по большей части именно от того, что ему совестно было смотреть ей в глаза. Он сам не был готов простить себя, что не уберег почтенную мадам и продолжал корить себя за собственную недальновидность.
Но пока Юрий думал о предстоящей встречи со Щукой и Собакиным, последний появился в комнате. Слишком бесшумный для своих габаритов, одетый в невероятно дорогой костюм и лаковые башмаки, и даже с прической, настолько свежей, словно теплое полотенце с него лица сняли лишь минуту назад. И все-таки что-то выдавало в нем человека с улицы. Едва заметный шрам на скуле, который уж точно был получен не при бритье, едва уловимое желание выставлять вперед правое плечо, словно он в любой момент был готов выкинуть кулак. Не смотря на весь напускной лоск, Юрий видел настоящего Пса так же отчетливо, как свое собственное отражение в зеркале.
За Псом немного припадая на левую ногу вошел почти старик. Щука, хоть и должен был бы быть одного возраста с Петром Алексеевичем, выглядел лет на десять старше. Скверные привычки дали о себе знать, лицо фабриканта имело неприятные серо-зелёный оттенок, жидкие волосы были растянуты на макушке в попытке прикрыть лысину, спина ссутулена. Однако глубоко посаженные глаза Щуки были невероятно живыми, то и дело взгляд его бегло касался лица Юрия и, казалось, не что не могло утаиться от этого цепкого, звериного взгляда.
- Иван Петрович, здравствуйте! – подпрыгнул к Рыбалову Головин – Как славно, что и сын ваш сегодня с нами! Я уж и не знал кого четвертым звать. А тут так удачно все сложилось.
Юрий понимал, что разыгрывается этот спектакль исключительно для него, Головин прекрасно знал кто именно будет сегодня играть… Что не говори, а за две бутылки шампанского расположение такого человека не купишь, не стоило и пытаться.
Пес здороваться не спешил, лишь сбросил фрак на спинку стула и вальяжно уселся за стол.
- Играть то будем? Или ты, Головин, опять разговоров разведешь до полуночи?
Тут подал скрипучий голос Рыбалов:
- Вы господа на Ваньку на моего не обижайтесь, некому было его воспитывать. На улице рос, какие тут манеры. Зато любое шулерство за версту чует. Парода!
- А как же так вышло что сын ваш и без вас рос? – Юрий попробовал изобразить ленивую улыбку, хотя уже успел пожалеть о заданном вопросе.
Казалось, Щука тут же уловил эту его эмоцию и словно поставил галочку в длинном списке своих наблюдений.
- А разве мало бывает причин? Ваш то батюшка, надеюсь вас воспитывает как полагается?
Юрий почувствовал, как гнев его поднимает голову, но выбор поддаваться на провокацию или нет оставался за ним.
- Батюшка мой давно уж на том свете, но в отличии от вашего сына, манерами я не обделен.
Пес зарычал, но Рыбалов тут же его одернул.
- Ну-с быть может пора за стол? – Головин заметно стушевался, напряжение между присутствующими электризовало воздух. И пусть причины этого он не понимал, о том какие могут быть последствия догадывался.