Лично я не могу припомнить революции, которую совершали бы ради сокращения объема собственных преференций и горячего желания взвалить себе на горб дополнительные повинности (хотя на практике так иногда и выходит).
Придя к власти, революционеры первым делом принимаются разрешать все, что было запрещено свергнутым режимом, и, соответственно, избавлять своих предшественников от имевшихся у них до этого привилегий.
Тем более стало плохой традицией, что вчерашние борцы привилегиями и за свободу первым делом пытаются урвать для себя побольше власти, привилегий и собственности. Понятное дело в компенсацию за долгие годы, проведенные в тюрьмах и подполье.
На попытки указать революционерам, мол, раз уж вы взяли власть в свои руки, то неплохо было бы и нести ответственность за результаты своих действий, последние искренне обижаются и начинают говорить о контрреволюции и врагах народа. Мол, не за то мы боролись! Свобода у нас, чай, это вам не при старом режиме!
А ведь человеческое общество, если разобраться, держится на системе запретов и распределения ответственности. После революционного пира быстро приходит похмелье.
Революция 1917 года исключением в этом плане не была. Махровые свободолюбы, пришедшие к власти в феврале, увлекшись демократическими игрищами и перераспределением собственности, в рекордные сроки довели страну до ручки. Россия и до революции была близка к статусу полуколонии, а теперь ей на полном серьезе светило полноценное колониальное будущее в варианте периферийного капитализма.
Если хотите знать мое мнение, то ни у одной из тогдашних революционных да и контрреволюционных партий не было проекта, который бы сулил России даже приемлемого будущего, не говоря уже о светлом. То есть все предлагаемые ими аттракторы (квазиустойчивые состояния, в которых можно было бы застабилизировать систему) были ложными. Большевики в этом плане исключением не были. Говорили же им подкованные марксисты вроде Плеханова, что никакая пролетарская революция и построение социализма в крестьянской России невозможны в принципе. Сначала, мол, надо пройти через стадию полноценного капитализма, а уж затем. И вообще нечего, мол, со свиным рылом в калашный ряд лезть. Есть продвинутые в капитализме европейские страны, там (по Марксу) эти революции и должны начаться.
А большевики этим предупреждениям не вняли и взяли таки власть в свои руки. И причина их победы вовсе не в том, что они обладали некой правильной теорией, а в том, что они единственные из всего страдающего крайней безответственностью революционного гадюшника несли стабильность, дисциплину и ответственность сами в себе, выступали как единое целое. И плюс к тому не стеснялись по мере необходимости перекраивать свои теоретические установки в соответствии с реальной ситуацией (очень редко встречающееся у революционеров качество).
Но одно дело революция и гражданская война, а совсем другое мирное строительство. Карбонарии народ специфический. Ломать они умеют, а вот строить.
Тем более что авансов народу было роздано много, а где оно то светлое будущее за которое люди проливали свою кровь уничтожая под ноль проклятых эксплуататоров? И с мировой революцией вышел казус. И экономика в полном развале. И вожделенные свободы обернулись чем-то нехорошим: распад семьи, массовая проституция и наркомания, огромное число нежелательных беременностей, абортов и разводов, широкое распространение венерических заболеваний. А самое главное: всеобщий пофигизм и иждивенческие настроения. Вот тут-то и начались настоящие проблемы.
В руководстве партии большевиков хватало ярких личностей и помимо Сталина. Были блестящие теоретики, прекрасные ораторы, выдающиеся организаторы и хорошие стратеги. Но вот с ответственными прагматиками и будничными служаками дело обстояло не очень. А Сталин был именно таким. Кроме действительно выдающегося организаторского таланта, современники подчеркивают его потрясающую работоспособность и здравый смысл.
В то время пока его товарищи по партии вкладывали свои таланты (и немалые государственные средства) в журавля Коминтерна и мечтали о мировой революции, Сталин занялся синицей, то есть тем, что можно сделать здесь и сейчас.
А проблем было выше крыши и практически все неразрешимые. Задачка из серии "порочный круг". Ревнители идеи мировой революции по-своему были правы. У Советской России не было практически никаких шансов выстоять в одиночку. Страна была преимущественно аграрной, развитой промышленности не имела. А пара-тройка успешных пролетарских революций в Европе этот шанс давала. Это все понимали и Сталин в том числе. Но проекты Коминтерна проваливались один за другим, а начинавшая отходить от кошмара первой мировой Европа могла заняться Россией всерьез. Еще повезло, что мировой экономический кризис начала 30х годов притормозил это дело.