Эмили бросила вилку на тарелку и пересела к Гэвину на колено. Обвила руками его шею и улыбнулась.
– Он король умопомрачительности, Тревор. Тебе правда стоит взять пару приемов.
Тревор встал, вытянув свои длинные руки.
– Я пас. Вы вдвоем пугаете меня больше, чем по одиночке. – Он взял со стола свою тарелку и направился в дом.
– М-м-м, мы отпугнули его, – прошептал Гэвин, проводя немного колючей скулой по щеке Эмили. – Мы плохие, да?
Чувственная улыбка коснулась губ Эмили:
– Очень плохие.
Проведя несколько мгновений с единственной девушкой, с которой хотел разделить свою умопомрачительность, он наблюдал, как Эмили скрылась в доме, чтобы помочь его маме с приготовлением десерта. И он ощутил облегчение. За последние несколько недель они сблизились, и это всё, что хотел видеть Гэвин. Наслаждаясь звуками игры племянников в салочки, Гэвин радовался, что решил в этом году разделить праздники с близкими друзьями и семьей. Когда уходящее солнце приготовилось забрать с собой день, Гэвин присел около костровой чаши рядом с отцом и Колтоном.
– Спасибо, пап, – сказал Гэвин, принимая у отца пиво. – Классно было сегодня.
– Конечно, было. – Чэд расслабился в своем кресле, взглядом встретившись с Гэвином. – С возрастом начинаешь замечать, что хаос больших вечеринок теряет свой блеск. Это и есть самое важное.
Гэвин знал, что отец прав. Где-то между тем, как стать успешным с «Блек Индастриз», и утомительной игрой с женщинами, он потерял связь с чем-то действительно значимым. Не то чтобы семья не была близка его сердцу – невозможно было не дорожить ими, учитывая, что его вырастили и оберегали родители – но ощущение важности в его жизни стало размытым.
– Ну и как ты держишься? – спросил Колтон. – Мама сказала, вы с Эмили сделали тест на отцовство пару дней назад.
Переведя взгляд на дом, где он видел Эмили в окне кухни, Гэвин осознал, что паршиво справлялся. Конечно. Он говорил Эмили, что не утратит надежду, что Ноа – его сын, но по мере того как приближался ответ, оставаться оптимистом становилось всё труднее. Гэвин пожал плечами, сделав глоток пива.
– Справляюсь.
– Всему есть причина, сын, – вздохнул Чэд, хлопнув Гэвина по плечу. – Просто помни это.
– Да, пап? Что же это за причина, если малыш не мой? – Гэвин ненавидел спрашивать о том, что сказал отец, только он никак не мог найти причинно-следственную связь на случай, если результат вынесет ему мозг. Отчаяние в глазах отца заставило Гэвина чувствовать себя кретином. – Прости, – уныло произнес Гэвин, стараясь сохранить веру, которую отец всегда пытался привить ему. – Я сказал Эмили в самом начале, что мы вместе пройдем через этот кошмар. По большому счету, я сказал это, чтобы ее успокоить. Но, катись всё к чертям, если это не убивает меня. Мысль, что тот придурок будет участвовать в её жизни или жизни ребёнка чертовски действует на нервы.
Гэвин провел рукой по волосам, чувствуя, как нервные окончания скручивались в тугой узел с каждым злобным шепотом в голове. Он покачал головой.
– Он поуспокоился немного за последние пару месяцев, но, я уверен, это потому что я поставил его на место. Если он отец малыша, это прочно засядет в его голову, и всё выйдет на абсолютно новый уровень. Придурок сообщил нам, что собирается переезжать во Флориду через пару месяцев после рождения ребенка. Эмили с ума сходит от этого. Я буду любить этого малютку, и вынужден буду смотреть, как Диллан забирает его на лето и праздники. Это сломает нас обоих.
Продолжая сжимать плечо Гэвина, Чэд посмотрел на Колтона, который молча наблюдал за братом. Снова посмотрев на сына, Чэд покачал головой. Его голос был тихим, но решительным:
– Гэвин, ты сильный мужчина. Всегда таким был. Впервые, когда я взял тебя на руки, ты одними только глазами сказал мне, что дашь миру знать о себе, и, черт, сын, ты так и сделал. Ты заставил нас с матерью гордиться. Знаю, возможно, ты чувствуешь эту силу с рождения, с момента первого вздоха, но ты хранил её в себе не для того, чтобы просто отпустить. Найди её снова. Она там. Как мужчина и отец этого ребёнка, твой он биологически или нет, ты будешь оберегать вас с Эмили. Ты человек, который вырастит из этого ребенка мужчину. Вы с Эмили будете нужны друг другу и, возможно, даже больше, чем когда-либо. Но что бы ты ни делал, никогда не проси небеса принять решение за вас. Опять же, всему есть причина. Что действительно важно, так это то, как ты поступишь с принятыми решениями. Можешь позволить им сломать себя или же сделать сильнее.
По мере того как слова, в которых он так нуждался, просачивались в его сознание, Гэвин смотрел на дом. Глядя, как мама с Эмили вышли на крыльцо, он пытался сосредоточиться на словах отца, но как только звезды осыпали небо, появился страх, что до тех пор, пока в его руках не будет результатов теста, он не сможет найти в себе силы, чтобы провести их через всё это. Когда сомнения сковали каждую его клетку, Гэвин встал и подошёл к Эмили. Нацепив улыбку, он осторожно подтолкнул её в свои объятия. Чувствовал себя проигрывающим. Мужчиной, который продолжит проигрывать, если Ноа – не его сын.