- Это единственное исключение, - ответил я, стараясь сохранить холодный тон и не дать понять Маркусу, что действительно удивлен его осведомленностью, ведь наши дела с Блэки и ее клубом держатся в секрете. Хотя, пожалуй, в не большем, чем события пятилетней давности и бегство Мора, на которое недвусмысленно намекнул мне этот человек. Если ему известен сам факт существования Мора, то уж о нашей работе с Новолунием прознать не составило бы труда.
- Ну а во-вторых, - продолжил Маркус, - поправьте меня, если ошибаюсь, мистер Шрам, но с беглецом, о котором я говорю, у вас и вашей группы нечто вроде личной вендетты. Разве нет? Вы сталкивались с ним дважды, и оба раза ему удавалось уйти. Не поверю, что вам не захочется покончить с ним.
- Это все в прошлом, - снова соврал я. - Если тот, о ком вы говорите, не угрожает Филину, мне наплевать на его судьбу. И нет здесь никакой, как вы выразились, личной вендетты.
- Понимаю, вы хотите дать мне понять, что работа за стеной для вас лишь бизнес, в котором нет место эмоциям. Это похвально, и все же не убедительно.
- Я не пытаюсь вас в чем-либо убедить. Лишь говорю, как есть.
- Прошу простить меня, мистер Шрам. Наш диалог наколяется, а я не хотел бы, чтобы мы с вами недопоняли друг друга или, что еще хуже, рассорились. Я лишь предлагаю работу, в которой, как мне казалось, вы можете быть заинтересованы. Если это не так - что же, значит я ошибся. Мы просим лагерем на этом месте еще двое суток, и если к рассвету послезавтра вы не придете, снимемся и уедем. Это не условия, мистер Шрам, не ультиматум какой-нибудь. Я лишь даю вам шанс расквитаться со старым врагом, вместе с тем выполнив работу, в которой вы мастер, и получив за нее солидное вознаграждения. Все детали готов обсудить лично. Если вы, конечно, решитесь прийти. В противном случае, мистер Шрам, удачи вам в вашей работе и всего наилучшего.
- И вам, - ответил я коротко.
- Надеюсь, что до встречи. - и связь прервалась.
После такого диалога, заниматься машиной я, конечно же, больше не мог. Столько эмоций кипело внутри, столько противоречивых мыслей, подозрений, опасений и предположений.
«Откуда ему известно про Мора? И, главное, в чем здесь интерес Маркуса?» - спрашивал я пустоту. - «Мор терроризирует Хром? Возможно ли это? Даже если и так, то зачем им обращаться к охотникам Филина? Учитывая отношения между нашими городами, это крайне нелогично».
Хром - город расположившейся на западе от Филина, примерно на том же расстоянии, что и Горизонт, только в другую сторону. Однако отношения с ним у нас крайне натянутые. Хром - город милитаризированный. Таким он был не всегда, и первые два столетия его можно было называть побратимом Филина практически во всех отношениях. Однако в середине третьего столетия у них случился серьезный переворот, к власти пришли военные, государственный строй и приоритеты поменялись. Многие тогда бежали из Хрома, пока те не поставили блокаду, и большинство этих беглецов осели именно Филине. Мы были ближе других и просто не могли отказать в помощи. Новый канцлер Хрома, пришедший к власти, подавив любые очаги сопротивления внутри стен города, обратил свой взгляд за его пределы, и снова, из-за своей близости, под удар попал именно Филин. Новая идеология Хрома заключалась в том, чтобы объединить все города под одним флагом, их флагом, разумеется. Да, да, люди ничему не учатся. Живем на обломках мира разрушенного войной, и развязываем новые войны. Конечно, сначала канцлер предложил властям Филина добровольно сложить полномочия и избрать наместника Хрома. Совет Филина, ясное дело, отказался, и в двести восемьдесят девятом году Хром пошел на нас войной. Можете себе представить? По миру, полному легионеров, они прошли сотни километров, только чтобы установить над нашей ратушей свой флаг. Тогда нам очень помогли несколько клубов Горизонта. Они успели организовать большую поставку вооружения, без которого Филин бы не устоял. Разумеется, для Горизонта в том был свой интерес, ведь захвати войска Хрома Филин, взгляд канцлера устремился был дальше на восток, именно на Горизонт, который не имел регулярной армии, сам то и дело погружался в междоусобные стычки и не выстоял бы в войне против двух городов. В итоге осада длилась больше месяца. В конце войскам Хрома удалось таки пробить стену, уничтожить несколько генераторов щита, и войти в город, но тут их сумели задержать а затем и отбросить назад, разбить. Однако битва оставила беззащитным и открытым целый район, и пока стену восстанавливали немало людей погибло от лап легионеров. Да и последствия были ужасны. За кратковременной войной последовал кризис, затянувшийся почти на пол века. И если бы Хром решил напасть снова, мы бы не устояли. Но Хром и сам понес ужасные потери, как людские так и экономические, и канцлер, осознав провал своей агрессивной внешней политики, в двести девяносто первом году застрелился. Пришедший ему на смену лидер оказался более разумен и занялся восстановлением того что осталось. Военным все же удалось удержать власть в Хроме, и теперь город пришел к стабильности, однако отношения между ним и Филином так и не были налажены вновь. Феникс и Горизонт так же поддержали своеобразный бойкот, и Хром обратил свой взгляд на запад, начав торговлю с Уроборосом - городом стоящем в атлантике, на искусственном острове, построенном в нескольких десятках километров от побережья, и к открывшейся через него торговле с городами на другом материке, такими как Верн, например, родина Августа и Января. Филин же обратил свой взгляд на восток, на том и порешили. Больше как бы не враги, но и обиды не забыли, потому друзьями нам не стать. И не удивительно, что этот Маркус Резник не захотел посещать Филин. Ворота бы им, конечно, открыли, но вот оказанный прием мог оставить не самые приятные воспоминания, а таможенная процедура действительно затянулась бы на пару недель. Но только ли в этом была причина? Затронутые Маркусом темы действительно засекречены. Пять лет назад я, как и Лилит и Джим, подписал бумаги об их неразглашении, и только тогда нам позволили работать дальше. И каким бы образом Маркусу не удалось добраться до этой информации, обсуждать ее в стенах Филина было бы крайне неразумно.