- Сходим вдвоем с Джимом, – сказал я Лилит. – А вы с Тоддом будьте наготове.
- Хорошо, – согласилась она без возражений, а когда я встал с водительского сидения, добавила. – Я считаю, что ты поступаешь правильно.
- Спасибо, – улыбнулся я и, наклонившись, поцеловал девушку в щеку. – Мне это важно.
Мы с Джимом, укутавшись в теплую одежду и спрятав лица под шарфами, покинули машину.
- Идиотская затея, дружище, – вновь проговорил он, когда мы, утопая по пояс в снегу, продвигались вперед. – Идиотская, говорю тебе.
- Если хочешь, можешь вернуться. Я схожу и один.
- Еще чего, – буркнул он обиженно. – Я тебя одного туда ни за что не отпущу. Просто хочу, чтобы ты знал, что мне эта хрень не нравится.
- Знаю.
- Но, конечно же, к моему мнению прислушиваться не станешь.
- Прислушиваюсь, Джим, – сказал я примирительно. – Всегда прислушиваюсь, но сейчас… не могу, понимаешь? А если бы мы попали в такую беду?
- Значит, сами дураки, – констатировал он с безразличием.
- Ты же прекрасно знаешь, что не возможно быть готовым ко всему, все рассчитать и учесть нельзя, каким бы опытным ты ни был. Этот мир умеет преподносить сюрпризы и застигать врасплох.
- Да, конечно. Но это риск, на который мы идем. Такова наша работа.
- Это не значит, что мы не заслуживаем помощи.
- Но может случится и так, что помощь потребуется как раз тем, кто по наивности своей хочет ее оказать.
- И все же мне хочется верить, что в нашем мире есть место и состраданию, дружище. Иначе надежды на светлое будущее нет никакой.
- А ты на него разве надеешься?
Я не ответил. Дальше мы шли молча.
- Вон, гляди, – проговорил вдруг Джим, указываю в сторону. – Тепловая отметка слева.
Тепловизер в моих тактических очках тоже уловил ее, слабую отметку, которая и стала нашим дальнейшим ориентиром.
Скоро мы с Джимом оказались возле черного зева пещеры, образовавшейся в результате многолетнего обрушения массивных бетонных и стальных конструкций, и стали спускаться по узкому проходу вниз. Практически сразу вдалеке мы различи тусклый, колышущийся свет, по-видимому, от горящего костра.
- Гляди-ка, это кровь? – я указал на стену, на которой виднелся темный отпечаток ладони.
- Кровь, – подтвердил Джим. – Не нравится мне это, черт возьми. Ох как не нравится.
Мы стали идти еще медленнее, стараясь ступать бесшумно, и скоро начали различать очень странные звуки. Вначале мне показалось, что это лишь причудливые завывания ветра, угодившего в ловушку пещер, но я быстро понял, что звук иной, и он определенно животного происхождения. То был тихий, еле слышный скулеж. Я крепче сжал винтовку в своих руках, приготовившись стрелять.
Когда мы, наконец, добрались до источника света, скулеж затих, и наступила гробовая тишина. Мы оказались в небольшой нише, на полу которой тлели угли догорающего костра. У стены за ним лежал человек, завернутый в груду теплой одежды, из-за которой невозможно было определить ни его возраст, ни даже пол. Он лежал неподвижно и не подавал признаков жизни. Рядом валялся рюкзак, из которого торчали тряпки и бинты. Тут же стояло небольшой устройство, моргающее красной лампочкой – широковолновой передатчик, который и транслировал сигнал о помощи.
- Мертв? – спросил Джим у полумрака.
Я дал ему знак быть наготове и, сделав шаг к лежащему телу, медленно опустился рядом с ним. Вокруг было много кровавых отпечатков, пятна крови я заметил и на одежде и на полу. Я протянул руку, и аккуратно коснулся тела, намереваясь перевернуть его. Тут же раздался писк, визг и оглушительный щенячий лай, и на меня из-под одежды человека выскочило два черных меховых комочка, скалящихся и рычащих.
- Не стреляй! – скомандовал я Джиму, заметив боковым зрением, как тот вскинул винтовку. – Это щенки! Они не опасны!
Два пухлых меховых шарика определенно так не считали. Синеглазый вцепился мне в указательный палец, и яростно тряся головой стягивал перчатку, а желтоглазый заходился неистовым лаям, то и дело скалясь и демонстрируя мне свои маленькие острые зубки. Щенкам, насколько я мог судить, не было и трех месяцев от роду. Совсем малыши. Собаки для современно человека не диковинка. Эти животные прошли с нами бок о бок от самых ранних эпох, через столетия, и останутся до самого конца, как мне кажется. Однако культура их содержания, какая была у предков, когда собаки исполняли роль домашних любимцев и блистали невероятным разнообразием пород, существенно поменялась. У жителей Филина просто нет возможности содержать подобных зверей дома и псы остались преимущественно служебными животными, используемыми на таможне, во внутренней и внешней охране, а так же на страже различных объектов со строго ограниченным допуском.